Война за мир (СИ)

— Если бы знал, то не решился. Сообразил бы, что мне такие цирковые номера не нужны, пожелай я тебя убить. Просто я чуть-чуть помог его людям. Генрих — умная скотина. Ты его слишком недооцениваешь. Ты в курсе, что это он своего братика убрал?

— Генрих? — Удивился Николай Александрович, подавшись вперед. — А чего раньше не говорил?

— Раньше тебе было не интересно, — криво усмехнулся Афанасий, явно сомлевший от такого количества пива считай залпом.

— Ладно. Иди проспись. Завтра все расскажешь.

— Что?! — Удивился начальник Лейб-гвардии. — А яд?

— Какой яд? — Переспросил Император, сделав наигранно удивленную морду лица. — Я просто выпил противоядие. Его же можно выпить, не употребляя яда, не так ли?

— Сволочь! — В сердцах выкрикнул Афанасий и смахнул на пол бидончик.

— Кто бы говорил. Все! Иди спать! Завтра нам предстоит очень серьезно поговорить. И без глупостей! Я хоть и дурак, но иной раз все же контролирую ситуацию.

С этими словами Николай Александрович встал и покинул баню. А Афанасий с пустым взглядом покачиваясь смотрел перед собой. Сходили в баньку…

Часть 1. Глава 9

1925 год, 20 мая

Пока в Средней Азии шли напряженные бои, а Император выяснял отношения со своими ближайшими соратниками, в небе над Эльбой гудели трансформаторной будкой обычные трудовые будни летчиков. Именно так. Потому что только благодаря непрерывным и напряженным воздушным боям силам Альянса не удавалось пока форсировать эту важную водную преграду. Ведь их авиация никак не могла завоевать господство в воздухе.

Конечно, Альянс предпринимал попытки высадить десант на правый берег Эльбы, но ничего хорошего из этого не получалось. Из-за невозможности установить господство в воздухе эти попытки своевременно обнаруживались и купировались. То есть, создаваемые плацдармы раз за разом сбрасывали в воду связкой из железнодорожной артиллерии и авиации, при поддержке бронепоездов, осуществляющих маневр войсковыми подразделениями вдоль Эльбы.

Альянс, развивая концепцию Империи образца 1914 года, делал ставку на легкие и многочисленные аэропланы. Предельно легкие. Считай «летающие табуретки». Николай Александрович к кампании 1914 года был вынужден пойти на этот шаг из-за объективных обстоятельств. Его инженеры и конструкторы просто не успевали разработать и запустить в производство нормальные двигатели. Поэтому, стремясь получить преимущество в динамике над самолетами противника, и пришлось делать такие весьма и весьма спорные конструкции.

Генрих же и его инженеры посчитали иначе.

У них ведь перед глазами были тяжелые бомбардировщики с паровыми аммиачными турбинами высокого давления. И они летали. Хорошо летали. И в Альянсе не понимали, почему эти же самые двигатели нельзя применить в истребителях. А значит, что? Правильно. Все, что не понимали, они объясняли честно выдуманными глубокими смыслами, как часто в жизни и бывает. Вот и «наклепали» в Альянсе какое-то безумное количество этих «бешеных табуреток», напоминавших этаких предков «Зеро» в бипланной схеме. Очень хрупкие и легкие. Да — динамика на высоте. Да — маневренность прекрасная. Но, казалось, плюнь — и он рассыплется.

Другой особенностью стало то, что в Альянсе не развивали так называемые «самолеты поля боя». Только легкие истребители, только обычные бомбардировщики и разведчики. И все. Эксперименты над другими направлениями, такими как торпедоносцы или летающие лодки, конечно же, шли. Но так, без особого энтузиазма. Ибо были глубоко второстепенными и военное руководство Альянса в них не было особенно заинтересованно. Для них было важнее другое — количество. Больше самолетов богу самолетов! В полях у Генриха имелись армады преимущественно легких танков, в небе — такие же армады преимущественно легких самолетов.

Империя же пошла совсем по другому пути…

Как и во всем остальном, Николай Александрович делал ставку на индивидуальное превосходство, более высокую организацию и мотивацию личного состава. Что и определило особенности авиации.

Почему так? Потому что Император твердо придерживался мнения — много дешевых юнитов — горе в державе. Ибо оставляет ее без порток. И что воевать большими массами дешевых солдат может себе позволить только ОЧЕНЬ богатое государство.

Хотя, казалось бы, все выглядит наоборот…

Война, особенно большая война, это сложное военное, социальное, политическое и хозяйственное мероприятие. Еще Наполеон сказал, что для войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги. И каждый юнит — это не просто ценный мех, но и много ресурсов, оторванных на его обучение, вооружение и содержание. А еще это куча ресурсов, которые теряет экономика из-за выключения этого человека из хозяйственной деятельности.