Война за океан

— Больше не буду.

Гилячки повеселели. Пойха рассказала, что Фомин и Кузнецов возили лес и по дороге заехали с пустыми нартами в зимнее стойбище. Лакха достала у Влезгуна спирта. Вместе с Пойхой она угощала русских. Все были довольны и весело провели время. Матросы ночевали в доме, в тепле, и хорошо вели себя, и утром поехали дальше, встретили дядю Пойхи и отобрали у него мешок, но в этом виноваты не они, а сам дядя. Он не любит русских и не дает им мяса. Мужья Лакхи и Пойхи в этот же день явились с охоты и рассердились на дядю, узнав, что произошло, и обвиняют его во всем случившемся, и еще придут на него жаловаться.

— Ой, жалко, жалко Фомку и Андриашку! — приговаривала Пойха.

— Неожиданное милосердие! — с удивлением заявил Невельской, когда пришли Орлов и Воронин. — Послушайте-ка их!

— Какие дамы сердобольные! — сказал Воронин, приняв подарки для поротых и проводив гилячек.

— Позаводили себе любовников из нашей экспедиции и пришли хлопотать за них. Да этого мало! Еще мужей, говорят, пришлют за этим же! Нет, дисциплина и на любовников распространяется! А за разврат, объявите это команде, Дмитрий Иванович, любой будет порот и выслан!

— За этим, Геннадий Иванович, трудно усмотреть! — заметил Воронин.

Орлов молчал, не зная даже, что тут и сказать. Конечно, капитан был прав…

«Тут с ума можно сойти, если всех слушать! — подумал капитан. — Вот я женю Андриана на гилячке».

Послышался звон ботал.

— Что это? — спросила Катя.

— Видимо, опять почта… — воскликнул Невельской.

— Быть не может! — удивился Орлов.

— Почта идет! Из Аяна, — входя, сказал довольный доктор. Он ждал посылку с лекарствами.

— Тунгус вернулся! — разочарованно вымолвила Дуняша.

— Вот не было печали! — Невельской, Орлов и Воронин вышли из дому.

К магазину, верхом на олене, подъехал Антип. Он слез с оленя и уселся на трапе, но сразу же опять вскочил, заметив капитана.

— А ну поди сюда! — крикнул Невельской. — Почта где? — спросил он.

Тунгус медленно приблизился.

— На дереве! — отвечал Антип.

— Как ты смел ее бросить?

— Я не бросил. На сук повесил, — возразил старик.

— Там документы, письма секретные!

— Ну кто в тайге возьмет, капитан, — с ласковой улыбкой сказал Антип. — У меня табаку мало, на дорогу не хватит…

Невельской покачал головой:

— А ты знаешь, что тебе за это полагается?

— Нет, не знаю, — отозвался Антип.

«Хитрец, сумку в тайге оставил, боится, верно, что запорю. А без него и сумку не найдешь».

— Выдайте ему, Дмитрий Иванович, табаку сколько надо, — сказал капитан.

Через час снова послышались звуки ботал.

— Поехал наш почтарь! — сказала на кухне Дуняша.

Невельской, попыхивая трубкой, мрачный, сидел за рабочим столом над бумагами.

Глава десятая ЧИХАЧЕВ НА АМГУНИ И НА ГОРЮНЕ

Выехав из Петровского поста, Чихачев и тунгус Афоня к вечеру того же дня прибыли в Николаевский пост.

Березин тут уже давно временно замещает Бошняка и торгует в своей лавке с гиляками и маньчжурами. Невельской велел ему присмотреть за бывшими штрафованными матросами, но приказал рук не распускать, зная такой грех за Алексеем Петровичем.

Как только Бошняк вернется с Сахалина на Николаевский пост, Березин отправится с обозом из трех нарт и с вооруженными казаками вверх по Амуру торговать с гиляками и повезет запасы для Чихачева, который к тому времени должен выйти из тайги на Амур.

Решено, что они встретятся у озера Кизи и там Березин передаст Николаю Матвеевичу продукты на все время весенних исследований. Если же встреча не состоится, Березин постарается узнать, где он, и пойдет ему на выручку, сообщив об этом в Петровское.

Чихачеву предстояло исследовать совершенно неизвестную область: подняться вверх по Амгуни до стойбища Керби, свернуть в дремучие леса и по замерзшим ключам дойти до полулегендарного Самогирского озера, а затем по реке Горюн спуститься до Амура и уж не вверх, а вниз по Амуру идти на соединение с Березиным. Но с прибытием в Кизи исполнится только часть дела. Главное — впереди.

Конечно, экспедиция Бошняка на Сахалин очень важна, и дай ему бог успеха, но Николаю Матвеевичу кажется, что на его долю пришелся неизмеримо более трудный маршрут.

В свои родные места вместе с Чихачевым и Афоней из Николаевского поста отправился и Чумбока. Ему впервые предстояло побывать там после бегства.

Через две недели маленькая экспедиция приближалась к Самогирскому озеру.

Ветер крепчал. Шум шел по тайге. С ветвей сыпался снег так обильно, словно лились сплошные потоки. Казалось, они зальют собак, нарты и путников. Удивительно, сколько снега накопилось на деревьях.

Решили остановиться.

Важные великаны кедры растут поодаль друг от друга, не теснясь толпой. Такого же достоинства полны молодые деревья. У стариков — могучие шапки с черными кистями из густой хвои. И вокруг, как детвора, множество маленьких деревьев в снегу.