Война за самоцветы

Внезапно сердце Т[урина] замерло. «Как выглядела ваша дочь, госпожа? Или как ее звали?»

Старуха рассказала ему, что дочь ее была высокой, золотоволосой и голубоглазой, легконогой и любила все, что растет на земле.

«… И иногда она была так же поспешна в словах, как и ее отец. Ниэнор, дочерью Хурина, назвалась бы она в ответ на ваш вопрос. Но, может быть, это ничего не значит.

Ибо славно было имя Хурина [неразборчиво]. Все королевства [неразборчиво] ныне повержены и приспешники врага или люди-злодеи властвуют там. Но я думаю, что вы из прежнего народа. Я вижу по твоему лицу, что старое имя для тебя еще что-то значит».

Турин смотрел на нее так, как будто увидел призрак. «Да», - произнес он, наконец, медленно. «Имена Хурина из Хитлума и Морвен, дочери Барагунда, известны мне»».

Из остального я смог разобрать лишь обрывки фраз:

«и Морвен с дочерью отправились в Сокрытое Королевство [неразборчиво] – так говорили в Хитлуме». Старуха горько рассмеялась.

«А что еще они говорили? Говорили, что сначала Турин отправился туда, и по приказу короля воевал на границах, а затем пропал. Но он пришел в Нарготронд, и Морвен поехала искать его с запоздалой помощью Тингола, но [неразборчиво] великим драконом Глаурунгом. [Неразборчиво]. Затем она зарыдала [неразборчиво].

Ясно, что это начало еще одного пути, которым Турин мог узнать правду, и, похоже, он был отброшен еще до того, как получил полное развитие. – В написанной карандашом заметке показано «вторжение Маблунга»:

Маблунг разыскивая (Морвен и Ниэнор), приносит Тинголу вести о том, что Глаурунг выполз из убежища. Это совпадает со слухами (среди Орков и странников), что Черный Меч вновь появился в Бретиле. Маблунг приходит в Бретиль (не по приказу Тингола?), чтобы предупредить Турина и принести ему вести о Морвен и Ниэнор.

Морвен должна вернуться к Тинголу и затем уйти как нищенка в леса.

Последнее и очень примечательное краткое изложение конца истории аккуратно написано на отдельном листе поверх такого же или очень похожего текста, небрежно записанного карандашом:

Турамбар выходит. Просит о двух товарищах. Дорлас вызывается и насмехается над Брандиром. Вызывается Гвэрин, родич Брандира. Брандира наполняет горечь. Турамбар приказывает Ниниэли остаться дома.

Когда Т[урамбар] уходит, Ниниэль настойчиво желает идти за ним. Брандир запрещает, но она не обращает внимания. Брандир говорит перед Людьми Бретиля, но они не подчиняются ему – они просят Ниниэль остаться, но если она не хочет, они не будут удерживать ее силой. Жены Дорласа и Гвэрина идут с ней. Брандир следует за ними.

Об убийстве Дракона можно рассказать больше или меньше, чем уже сказано. Но когда Ниниэль достигает Нэн Гирит, ее вновь охватывает дрожь и она не может идти дальше.

Жены тоже не хотят идти далее – они встречают разведчиков у Нэн Гирит и узнают как близко Червь… [ ]

Когда Турин вытаскивает меч из брюха Глаурунга, кровь дракона обжигает его правую руку; также Глаурунг разговаривает с ним и открывает, что Ниниэль – его сестра. Турин от боли и ужаса теряет сознание.

Дракон умирает. Внезапно к Ниниэли возвращается память, и она вспоминает всю свою жизнь. Она сидит, пораженная ужасом. Брандир видит ее страдания, но считает, что это из-за уверенности в гибели Турина - ужасный рев Глаурунга был слышен у Нэн Гирит.

Ниниэль вскакивает, чтобы бежать, и Брандир, думая, что она готова пуститься на поиски Турина (пока Глаурунг еще вне своего логова) удерживает ее, говоря: «Подожди!»

Она оборачивается к нему, воскликнув, что он всегда советовал ей это, но, к ее горести, она его совету не последовала. Но он мог бы давать ей этот совет раньше почаще!

И правота его подтвердилась. В это мгновение появляется Турин. Когда Дракон издох, он очнулся, но рука его болела от яда. Поэтому он отправился к Нэн Гирит за помощью, думая, что там находятся разведчики (Турин убивает Дорласа по дороге?) Когда появляется Турамбар, Ниниэль испускает горестный вопль, воскликнув: «Турин, сын Хурина! Слишком поздно встретились мы. Дни тьмы прошли. Но после них наступает ночь!» «Как узнала ты это имя?» «Брандир сказал мне, и услышь! Я – Ниэнор. Поэтому мы должны расстаться». И с этими словами она, до того, как кто-то смог удержать ее, прыгнула в водопады Нэн Гирита и так погибла, крича: «Вода, вода, омой меня! Смой с меня жизнь!»

На муки Турина после этого страшно было смотреть; безумная ярость охватила его, и он проклял Средиземье и весь удел Людей. И наклонившись над водопадами, тщетно звал он: «Ниниэль! Ниниэль!» И повернулся он в гневе к тем, кто пришел сюда, нарушив его приказ; и все бежали от него, кроме одного лишь Брандира, который от жалости и ужаса не мог двигаться. Но Турин обернулся к нему и сказал: «Любуйся на свои дела, хромой злодей! Если бы Ниниэль осталась там, где я сказал ей, и если бы ты не открыл моего имени, можно было бы уберечь ее от смерти. Я бы ушел и покинул ее, и она горевала бы лишь по Турамбару».