Война за справедливость, или Мобилизационные основы социальной системы России

И если до революции высшее сословие находилось в правовом поле достаточно демократичного публичного законодательства (если отрешиться от самодержавия, конечно), то низшее жило по законам обычного права (права обычая), почти никак не прописанного в «Своде законов». А после революции в результате процесса замещения системных структур жизнедеятельность нового высшего сословия наоборот стала протекать в области обычного права. При этом для остального населения создавалось новое публичное законодательство с отчетливыми признаками сословности, выразившимися главным образом в раскладе обязанностей, и только потом прав. Образно говоря, от перемены мест социальных слагаемых результат оказался совершенно неожиданным – сумма не равнялась ее слагаемым. Если попытаться выразить этот процесс с помощью математических инструментов, то получится примерно следующее.

Примем «Общество сословное» за А, «Право завоевателя» за B, «Право обычное» за С и «Право публичное» за D, в этом случае классическое сословное общество мы бы описали как В*D /С =A.

В то время как в случае с Советской властью оно будет выглядеть иначе: B*C/ D =Am. Результатом в данном случае является не просто сословное общество, а «Общество посословно мобилизованное» – Am, отличительной чертой которого становится отсутствие частной собственности как сословной привилегии, и именно потому, что общинное или «Обычное право» (С) его не предусматривало, что полностью совпадало с марксизмом. А механизмом максимальной поляризации фундаментального социального факта (F) выступила военная круговая порука, которая была присуща не только общине, но и партии большевиков в соответствии с ее Уставом.

В этом месте предмет нашего исследования (Rs+Lb=F) приобретает иное качество. Под действием посословной мобилизации и за счет изменения одного из слагаемых (Rs) он приобретает более жесткую структуру, своеобразную кристаллическую решетку, поскольку обычное право (С) со свойственным ему отсутствием частной собственности помножилось в числителе на право завоевателя (В), это привело к снижению стоимости «Права на социальную жизнь» (Rs) ввиду того, что отсутствие частной собственности, естественно, снижает цену «человеческого капитала», а значит и стоимость фундаментального социального факта (F). Социальные связи многократно упрощаются, становятся короткими и однотипными, благодаря чему «кристаллическая решетка» общества приобретает высокую прочность.

Общество, вопреки расчетам большевиков, пошло как бы не вперед к социализму, а назад – к орде, но на новом уровне, в строгом соответствии с диалектикой Гегеля, по спирали.

Дихотомичность новых сословий – мина замедленного действия

Соответственно, и акторы из нового высшего сословия действовали в рамках вновь образованного обычного права или по «понятиям», которые у всех были во многом разные. Вообще, все большевики тоже были разные, каждый по-своему понимал социализм и революцию, что вызывалось прежде всего не вполне научным характером марксизма, так как в противном случае у всех социалистов было бы единое понимание и социализма, и революции. К тому же их отношение к социализму определялось еще и предшествующим опытом каждого из них, его образованностью и культурой, происхождением, а значит, сословностью. Однако объединяла их всех беспощадность к врагам рабочего дела. В данном случае это слово описывает не чувство или душевное состояние, оно являлось алгоритмом решения социальных задач, это именно тот случай, когда цель оправдывает средства. Беспощадность стала средством достижения цели, потому что каждый коммунист тогда должен был быть беспощадным к врагам, иначе он не коммунист.

Еще в 1906 году В. И. Ленин подчеркивал, планируя будущие битвы: «наступление на врага должно быть самое энергичное; нападение, а не защита, должно стать лозунгом масс, беспощадное истребление врага станет задачей; …Партия сознательного пролетариата должна выполнить свой долг в этой великой борьбе».[660] Беспощадности требовали и уроки Парижской Коммуны, которые большевики прекрасно усвоили. Они заключались в том, что, чтобы победить, нужно было быть беспощадным к своим классовым врагам, беспощадность была необходимым условием выживания «диктатуры пролетариата».