Воинственная и потомок берсерков (СИ)

- Я спрашиваю тебя ещё раз: зачем ты и твои дружки сбежали из Института? - мы с Мишей переглянулись. Если нас с ним всё-таки поймают, нас будет ждать тот же самый допрос.

- А я повторяю ещё раз: нас попросила об этом Эмилия Фокс, директриса, - с раздражением отвечал Ромка. - И мы не в сговоре ни с каким Филиппом! Ваши сотрудники проверяли: я не околдован!

- Да, верно, ты не заколдован. Но это не значит, что не заколдованы и другие. И тем более то, что Васильева и Медведев не убивали директора. Просто ты их покрываешь. А это добром для тебя не кончится. Ты только срок себе увеличиваешь, хотя мог ограничиться чистосердечным признанием и сотрудничать со следствием. Рома судорожно вздохнул.

- Я вам итак признался. Ничего они не совершали. Это директриса нас всех подставила, а вы ей верите!

Да, определённо не следовало ему оставаться в Визардлэнде. Очевидно, живя у Кайлы, Рома порою спускался со скалы к пляжу, а через пляж и лежит путь в Мидденлэнд, который держали Стражи Порядка. Вот Роме и не посчастливилось встретиться с ними. Если бы он не стал изображать третьего лишнего и отправился в Лабиринт вместо со мною и Мишей, то не был бы тогда заключён в тюрьму. Мне и Медведю пришлось повременить со своей любовью, но это стоило бы того, чтобы наш товарищ не мучился.

А в отделениях полиции магов есть орудия пыток, которые заставляют преступников и невинных со временем сознаваться в том, что они совершали либо же нет. Страж, охраняющий Рому, достал из стола большой свёрток ткани, скрывающий что-то круглое, и Рома со страхом поёжился, начав отодвигаться в угол.

- Видимо, прошлого раза тебе было мало, - заключил стражник. Рома энергично затряс головой.

- Нет! Не надо! Я говорю вам правду! - неистово закричал он.

- Знаешь, Васильевы-старшие это бы не одобрили - использовать Огненный Шар на подростке, - я приложила руку ко рту. Огненный Шар?! По-моему, это - самое сильное орудие пыток в арсенале у Стражей Порядка, которое вызывает страшнейшие физические и душевные муки у тех, кто находится за решёткой. Мучения равносильны тем, каковые испытывают мёртвые души, горящие в адском огне. Бедный Рома! Как этот хмырь смеет так сильно его пытать! Он недостоин профессии Стража! Хотя... достойны ли её мои родители, если, не разобравшись во всём, отреклись от меня?! При всём уважении, одно это указывает уже, что нет. - Он применяется только в самых тяжёлых случаях и на взрослых, самых отъявленных преступниках. Но ты и твоя шайка - исключительный случай. Только настоящие авантюристы нашли бы способ исчезнуть из Института именно после свершения убийства. И кстати, почему остальные оставили тебя одного?

- Никто меня не оставлял! - заявил Ромка. - Я сам решил остаться в стране. Из Института мы не сбегали, я же уже много раз говорил - нам открыла путь директриса. А если вы применить ко мне Огненный Шар ещё раз - то я расскажу обо всём родителям Марины, и вас они лишат должности!

Страж усмехнулся.

- Это если они тебе поверят.

- А они проверят.

Несмотря на всю ситуацию, Рома остаётся храбрым и гнёт свою линию. Защищает нас с Мишей. А он с самого первого дня пути стал подозревать Эмилию, в принципе, как и я. И он всегда жалел, что был втянут в эту историю. Я тоже жалела, а сейчас - жалею тем более. Нет, надо всё-таки отменить то, что произошло. Но ко мне в голову пришла мысль: Мила - она же за нами следила. Вдруг она делает это и сейчас?

- Эмилия за нами следила и за счёт этого знала каждый наш шаг, - сообщила я Филиппу. - Надо бы устранить слежку. Вам известно, как это сделать? - А у вас есть какой-то предмет, который она вам давала?

Я достала из джинсовой куртки карту и положила на стол. Карта! Точно! Мила ведь говорила моим родителям, что за счёт неё она может с ними связаться, а заодно и наблюдать за прохождением поисков. Как же я не догадалась?! У Милы же их несколько! И она могла присматривать и за нами, и за моими родителями!

Филипп уже протянул руку, чтобы произнести заклинание, как вдруг схема местностей на пергаменте стала исчезать, и вместо неё появилось лицо Милы, сидящей в директорском кресле. Лицо её искажено глумливой ухмылкой. Филипп поражённо опустил руку.

- Ну, что же вы так?! Даже не захотели обменяться словечками с человеком, которого так ненавидите! - издевательски начала она. - Я вижу, вы уже посмотрели, что вам было нужно. Ну как, понравилось?

Мне захотелось ей нагрубить, прямо язык зачесался:

- С тобой разговаривать?! Нет уж, спасибо! Век бы тебя не видеть! Я бы сейчас плюнула в твою лживую рожу, да только жаль, через пергамент не попаду!

Мила перестала улыбаться. Я восторжествовала. Мне удалось стереть её наглую ухмылочку!