Воинственные фейри (ЛП)

По периметру на траве было установлено ограждение с небольшими загонами для разных животных, как в зоопарке. Элис сидела с Леоном в одном из загонов, они ворковали над какими-то крошечными пушистиками, которые меня совершенно не интересовали.

Метеорис позвала нас к себе, когда все прибыли, и я придвинулся к Габриэлю, который держал рогатого поросенка Эликсиса с черными и белыми пятнами по всему телу. Он рассеянно поглаживал его по головке, а глаза поросенка прикрылись от счастья, когда он тихонько хрюкнул и заснул. Я догадался, что Габриэль обладает успокаивающей энергией. Но стоило мне приблизиться, как поросенок проснулся и завизжал, пытаясь вырваться из рук Габриэля.

Габриэль моргнул от какого-то видения и удивленно повернулся ко мне. — О, привет. Почему ты пугаешь моего поросенка?

— Не знаю, спроси у свиньи, — бросил я в ответ, складывая руки, когда Метеорис начала знакомство с классом. Она выглядела как ребенок со своей миниатюрной фигурой и светлыми косичками, но ей, должно быть, было около тридцати.

— Почему тебя пугает большой, татуированный Василиск, который выглядит так, будто готов съесть тебя целиком? — прошептал Габриэль поросенку, когда тот снова начал расслабляться в его руках. Глаза поросенка метнулись ко мне и снова к Габриэлю, словно он хотел, чтобы я ушел, и я сделал резкий шаг прочь с раздраженным ворчанием.

— Я не нравлюсь животным, — сказал я, пожав плечами.

— Так, все выбирают себе существо, — позвала Метеорис. — Сегодня мы попытаемся провести Ознакомление. Вы должны быть связаны с существом, чтобы иметь над ним власть. Главное — установить прочную связь с животным. Этого можно достичь, гладя его и разговаривая с ним, пока вы не заслужите его доверие. Если магическое существо сочтет вас достойным доверия, оно может предложить вам свое звездное имя.

— Тебя зовут Пушистик Пушистикинс? — громко ворковал Леон, прижимая к груди рыжего котенка, а Элис смотрела на них обоих глазами размером с обеденную тарелку. Милота действительно была не по мне. Так что этот класс получил от меня твердое «нет».

— Как мы услышим его имя? Будут ли животные говорить? — спросил Юджин, пытаясь схватиться с чешуйчатой лаской Терриса, которая царапала и кусала его за шею, пытаясь вырваться из его хватки. У него сильно текла кровь.

— Ты услышишь, как об этом шепчут звезды, — взволнованно сказала Метеорис. — Привязка к взрослому существу может занять довольно много времени, но молодые животные более впечатлительны, поэтому сегодня мы работаем с малышами, а через пару недель начнем работать дальше. Приступайте.

Габриэль снова провел пальцами по голове поросенка, затем его глаза просветлели. — Ну привет, Нувис.

— И это все? — недоверчиво сказал я. — Ты уже узнал его имя?

Габриэль невинно пожал плечами, а я нахмурился.

Я оглядел все загоны, от маленьких полосато-розовых жеребят Соариса до радужно окрашенных Аркус игуан. Может быть, я бы лучше сблизился с рептилией…

Я подошел к загону и зачерпнул одного из них, который тут же укусил меня за большой палец и пустил кровь. Я стиснул зубы от боли, но зверь очень старался освободиться, поэтому я отпустил его и пошел дальше, чувствуя, что Габриэль следует за мной.

— Это бессмысленно, — пробормотал я.

— Ты найдешь одного, — убеждал он.

— Кого? Ты видел его? — спросил я, оглядываясь на него, но его неловкое выражение лица говорило о том, что он не видел.

— Просто продолжай пытаться, иначе ты провалишь этот урок. Я видел это, — сказал он очень помогая мне, но я догадался, что он был прав. Я не хотел провалить это дерьмо, даже если оно не стоило моего времени.

Я поднял колючего детеныша барсука Вертикса, который скулил и вопил так, будто я сломал ему чертову лапу. Я положил его на место и переместился к жеребятам Соариса, которые скулили, вздымались и били в меня своими серебряными копытцами, хлопая крыльями. Я почувствовал на себе взгляд профессора и стиснул зубы, когда она приблизилась.

— О боже, твоя аура всегда такая темная, — проворчала она. — Разве я не говорила тебе поработать над этим?

Я медленно вдохнул через нос, так как мое раздражение нарастало. — У меня не бывает светлой ауры.

— Ерунда, — отрезала она. — Продолжайте пытаться, мистер Драконис, — она помахала мне рукой и направилась мимо меня к паре птенцов Аквисов с золотыми клювами и черными перьями, которые блестели, как звездная пыль. Я им ничуть не понравился: первый пытался выклевать мне глаза, а второй, похоже, пытался покончить с собой, вместо того чтобы оставаться в моей компании, бросившись на столб ограды и едва не сбив себя с ног.

Габриэль хихикнул позади меня, и я обернулся, чтобы взглянуть на него, но обнаружил, что поросенок, перевернутый вверх ногами у него на руках, крепко дрыхнет.

— Научи меня, — потребовал я. — Что ты делаешь, чтобы поросенок так себя вел?

— Ты просто должен быть нежным и подходить к нему с добрыми намерениями, — сказал он, как будто это было так просто. — Вот. Попробуй погладить его.