Воинственные фейри (ЛП)

— Да, — сказал он, хотя это звучало не совсем правдиво. — Но, может быть, ты сможешь приехать в ближайшее время и мы сможем поговорить? Или, что еще лучше, соглашайся на работу, и увидимся на следующей неделе.

Я усмехнулся его энтузиазму. — Хорошо, я дам тебе знать, как только поговорю об этом с Элис и ребятами.

— Хорошо, Нокси, — сказал он, и я почувствовал, как он задержался на линии еще на мгновение, словно хотел сказать что-то еще, прежде чем в конце концов попрощался, а у меня осталась свинцовая тяжесть в груди.

Ему сейчас было чертовски тяжело, может быть, неплохо было бы побыть рядом с ним, чтобы я мог следить за ним по звездам.

Пока я размышлял об этом, мой взгляд зацепился за что-то, сияющее далеко на лужайке впереди дома, и я нахмурился, поднялся на ноги и уперся руками в перила. Оно продолжало мерцать, и я почувствовал отчаянную потребность пойти и узнать, что это такое.

Я взобрался на перила, освободил крылья от плоти и взлетел в воздух.

Я пронесся по направлению к нему, затем несколько раз обогнул его, пытаясь понять, что это может быть, прежде чем приземлиться и потянуться вниз, вырвав из стеблей травы мерцающую карту таро.

Это был Дурак, который обычно означал новые начинания.

— Что за… — я перевернула карту, обнаружив на ней извилистый серебряный текст.

Пламя близнецов ждет.

Ты должен ответить на призыв своего союзника и прийти к нему на помощь.

Мир нуждается в тебе, Габриэль Нокс.

— Падающая Звезда.

В голове промелькнули видения, и я увидел, что близнецов из моих снов, Лэнса Ориона и Дариуса Акрукса, постигла ужасная участь. Мое сердце выбивалось из ритма, когда я видел множество темных судеб, разыгрывающихся на моих глазах, и в глубине души я знал, что должен согласиться на работу, которую предложил мне Орион.

Звезды, казалось, стали ближе, и я чувствовал, как они подталкивают меня к этому пути, словно отчаянно желая, чтобы я пошел именно этим путем. Как будто я должен был сделать это, иначе судьба Солярии может измениться к худшему.

— Пришло время, сын судьбы, — шептали они мне. — Вопросы твоего происхождения получат ответы. Иди по следам прошлого, и ты найдешь все, что потерял.

Мой разум звенел от тяжести этого голоса, и я сделал два глубоких вдоха прохладного утреннего воздуха, принимая решение, зная в душе, что это единственное решение, которое я действительно могу принять.

Похоже, я собираюсь работать в Академии Зодиак. 

62. Элис

СПУСТЯ ТРИ ГОДА…

Крики агонии окрасили воздух, смешиваясь с криками акушерки: — Тужься! Вот так! — я откинула голову назад на подушки, когда пот приклеил сиреневые пряди волос к моему лицу.

— О-мои-звезды, сколько крови, — вздохнул Леон, схватившись за лицо и выглядя очень бледным.

— Дай мне посмотреть, — прорычал Райдер, отпихивая его в сторону, чтобы он тоже мог взглянуть. Его лицо осунулось, а бровь выгнулась дугой, когда он получил хороший обзор прямо в тот момент, когда было видно, головку ребенка. — Ни хрена себе. Я потрошил кучу людей, снимал с них кожу, сжигал их заживо, резал на куски и делал со штопором такое, что твоей бабушке снились бы кошмары из потустороннего мира — но это дерьмо просто пиздец.

— Не будь таким stronzo, — прорычал Данте, когда в воздухе смешались задыхающиеся звуки и крики, а голос акушерки снова заглушил их.

— Все в порядке! У тебя все отлично! Мне просто нужно сделать эпизиотомию.

Я увидела скальпель, и боль в моем огромном животе обострилась, так как мысль о том, что она может засунуть туда эту штуку, заставила меня яростно замотать головой. Неужели? Не может быть, чтобы они делали это дерьмо именно так? Почему, черт возьми, дети были слишком чертовски большими, чтобы комфортно выйти из отверстия? Кто-то должен был быть виноват в этом недостатке конструкции, то есть, какого черта?

Я потеряла скальпель из виду, когда акушерка пригнулась, а мои короли все толкнулись друг к другу, чтобы рассмотреть поближе.

Габриэль отшатнулся назад, и от всех них раздалось коллективное «оооо», когда Леон прикусил костяшки пальцев и посмотрел между мной и шоу с ужасом, написанным на его чертах.

— Прости, маленький монстр, но это дерьмо чертовски страшное, — сказал он, снова поморщившись, когда воздух наполнился новыми криками.

— Я больше не могу на это смотреть, — объявил Габриэль, двигаясь вокруг кровати и торопясь взять меня за руку. — Я много чего видел, — вздохнул он, глядя мне в глаза. — Но некоторые образы просто оставляют шрам на всю жизнь, понимаешь?

— Почему здесь так чертовски жарко? — я задыхалась, проводя рукой по лбу, когда очередная волна боли прокатилась по моему животу, и я стиснула зубы, борясь с ней.