Воинственные фейри

Крики снова пронеслись вдалеке, когда Данте сделал сальто, а Джетт хватался за жизнь.

— Это так несправедливо, — прорычала ЭрДжей.

— Справедливость здесь ни при чем, — шипел я. — Ты наказана. И ты сможешь снова увидеться с этим мальчиком только в сопровождении эскорта.

— Что? — задыхалась она. — Это просто смешно! Буквально каждая девочка в моем классе потеряла свою Д-карту, почему же я должна быть Д-прессованной?

Леон захихикал на этом слове, затем поборол улыбку и сделал серьезное лицо.

Я шагнул ближе к ней, чтобы снова привлечь ее внимание. — Разница в том, что не ты владеешь своей Д-картой, а мы. Так что смирись, лютик, — я сложил руки, и ЭрДжей яростно заскулила.

— Не злись, малышка, у нас дома есть пицца и мороженое, — сказал Леон. — Это в любом случае лучше, чем секс.

— Ха, — засмеялся Габриэль, затем прочистил горло и отвернулся, а ЭрДжей уставилась на него.

— Не злись, принцесса, — я поймал ее за руку, притянул к своей груди и обнял, пока она извивалась и царапалась. Но в конце концов она сдалась, тяжело вздохнув, и я крепко прижал ее к себе.

— Это просто потому, что мы тебя любим, — Леон присоединился к объятиям, и Габриэль тоже обхватил нас, прижав ее к себе.

Данте приземлился рядом с нами, вернувшись в форму фейри и натянул свои треники.

— Где Джетт? — ЭрДжей задохнулась от ужаса, когда мы расступились.

— Я доставил его домой и посадил на лимонное дерево его мамы, — Данте ухмыльнулся, прежде чем бросить связку ключей в машину Джета. — Он может забрать это завтра.

— Вы, ребята, такие засранцы, — пробормотала ЭрДжей, но она уже смирилась с нашим поведением, потому что это было вполне нормально, когда мы защищали ее.

— Клянусь звездами, — вздохнул Габриэль. — Нам нужно попасть домой, давайте! — он набросил на нас звездную пыль, прежде чем мы успели сказать еще хоть слово, и мое сердце забилось сильнее, думая о том, что еще, черт возьми, приготовили для нас звезды сегодня. Но когда мы приземлились у ворот нашего дома, я увидел причину, и мои губы разошлись в полном шоке.

Элис сидела на спине огромного лохматого черного Монолирийского Медведя-перевертыша, а Перивинкль бегала вокруг них кругами.

— Смотрите! — воскликнула Элис, ухмыляясь, когда Медведь устремился к нам, и улыбка расплылась по моему лицу.

— Черт возьми, это Лука?! — воскликнул Леон, подбегая к нему, и наш сын прижался к его руке, когда Элис подтвердила это. — Моя прапрапрапрапрапрапратетя была Монолирийским Медведем!

— Почти уверен, что у меня тоже был дальний кузен, — сказал Данте, подбегая к нему, чтобы обнять.

— Ты выглядишь потрясающе, Лука, — ЭрДжей подбежала к нему и взобралась на его спину позади Элис. Габриэль взлетел в небо, летая вокруг них и смеясь, пока Лука игриво пытался сбросить маму и сестру со своей спины, а они крепко держались за него, безудержно хохоча.

Мое сердце горело в груди, видя всю мою семью вместе, счастливую, в безопасности, дома.

В королевстве не было места, где бы я предпочел быть больше, чем здесь. И ничто не делало мою жизнь более полной, чем они.

64. Элис

ИИИИИ ЕЩЁ ШЕСТЬ ЛЕТ СПУСТЯ В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ…

Вдали восходила луна, мы впятером прислонились спиной к кургану магии земли, который Райдер создал для нас, сидя на крыше и чувствуя, как вибрация музыки из здания под нами пробирает до костей.

— Вы ведь понимаете, что это безумие, не так ли? — спросила я, когда Габриэль откинулся назад и обнял меня за плечи, давая мне немного тепла.

— Я не знаю, о чем ты, amore mio, — промурлыкал Данте, откинувшись назад и сложив руки за головой, глядя на звезды, мерцавшие в темном небе над головой. — Мы — фейри. Для нас совершенно нормально проводить свободное время, любуясь звездами.

— Ага, — я закатила глаза на них четверых, наклонилась вперед, чтобы взять пакет чипсов из огромной сумки с закусками, которую Леон принес для этого маленького приключения. Вероятно, ночь будет долгой.

Леон полусерьезно зыркнул на меня, но большая часть его внимания была обращена на пространство под нами, где фейри в причудливых костюмах и платьях входили и выходили из здания, которое мы выбрали для этой маленькой ночной прогулки.

— Так что же говорят тебе небеса, Габриэль? — спросила я, прижимаясь к нему поближе и поедая соленые чипсы. — Склонна ли судьба в будущем быть более доброй к Солярии, чем до сих пор?

Габриэль слегка поморщился, но постарался скрыть это, а Райдер мрачно усмехнулся, наклонившись вперед и положив предплечья на колени.

— Звезды любят предрекать резню, малыш, — сказал он, глядя на небо. — Я думаю, им нравится, когда нам всем больно.

— Почему им это нравится? — спросила я с любопытством.

— Потому что счастье всегда слаще всего, когда оно заработано мучениями, — просто ответил он. — Лучшие вещи в жизни причиняют нам больше всего боли.