Воинственный белый король

— Подумайте. Все фигуры — и конь, и слон — начинают двигаться, когда кто-то проникает в их квадрат. Я рискну предположить, что каждое новое движение на этой шахматной доске зависит от исхода битвы, которое развертывается в квадрате. Но слон может наступать только по диагонали. Фигуры запрограммированы только на сражение с одним противником за раз и еще с некоторыми разновидностями. Наверное, андроиды — пешки. Уж очень их много.

— Компьютер?

— Конечно. Кто же еще? Он распоряжается ресурсами и может построить дополнительную фабрику. Он не дал себе труда раскрасить клетки и фигуры, потому что и так очень хорошо их различает. Вот из-за чего я не сразу понял, что мы на гигантской шахматной доске.

Флэндри внезапно скорчил гримасу.

— Если бы я не понял этого наконец, мы бы повернули назад и погибли. Пойдемте!

— Нас тут же уничтожат.

— Нет, если мы изучим ситуацию, выберем клетки, куда никакая машина не может вступать из настоящей позиции.

Я думаю, компьютер разделил свое внимание. Одна часть мозга следит за «дикими» роботами, и две другие — за шахматными фигурами. Оттого он и не заметил, что сегодня ход событий отклонился от нормы. Да и в состоянии ли он еще замечать аномалии без подсказки со стороны?

Он не ждал ответа, сосредоточившись на выборе дороги. Наконец они сошли с шахматной доски и обогнули ее. По пути им встретился робот, исполнявший роль короля. Этой четырехметровой фигуре был придан облик владыки давних времен в золотом платье, увенчанного бриллиантовой диадемой. Он не носил оружия. Флэндри пришлось учесть, что король вооружен против врагов божественным правом.

Они достигли старых зданий. Машины-рабочие, которые суетились вокруг, поддерживали их в хорошем состоянии. Флэндри замер перед главным сооружением. Он поймал нормальную частоту.

— На таком расстоянии, — сказал он тому, кто находился внутри, — ты должен легко принять мои слова. Что ты ответишь?

Он слышал треск кода в наушниках. Потом медлительный, как будто заржавевший голос достиг его ушей. Он набирал уверенность с каждым словом, как голос человека, пробудившегося от глубокого сна:

— Это вы? Человек наконец вернулся? Нет, два человека, я чувствую.

— Более или менее точно, — согласился Флэндри.

— Входите шлюзом. Снимите ваши комбинезоны внутри. Условия как на Земле. Есть меблированные комнаты. Осмотр показал наличие жизненных резервов и неиспорченных напитков. Я надеюсь, что вы найдете вещи в хорошем состоянии. Какие-то беспорядки, впрочем, возможны.

9

Флэндри и Джана почти не имели случая побеседовать перед выходом в свободное пространство. Девушка остаток времени провела в постели под надзором роботов и быстро поправлялась. Флэндри же замотался, наводя порядок на Вэйланде и командуя ремонтом корабля. Ему пришлось потрудиться, чтобы стереть в памяти машины их действительную трассу. Он знал, что начальство вряд ли поверит записям в бортовом журнале, судя по которым генератор гипердрайва вышел из строя, потребовав трехнедельного ремонта. Наконец засушливый Вэйланд исчез позади.

Флэндри потрепал руку Джаны:

— Миссия завершена. Я надеюсь, вы привьете мне благородные манеры во время обратного перелета.

— Увидим… — промурлыкала Джана и, секунду помолчав, добавила: — Как вы догадались?

— Извините?

— Я так и не поняла до конца, что произошло. Наверное я слишком тупа.

— Это, однако, просто, — сказал он, радуясь случаю щегольнуть интеллектуальными способностями. — Как только я сообразил, что мы участвуем в шахматной партии, все куски головоломки встали на свое место. Например, я вспомнил радиомачту, сооруженную в пустыне. Это было бы немыслимо, не находись роботы-рабочие в безопасности. И я сделал вывод, что агрессия «диких» машин ограничена отведенным им пространством. В этой игре случайности была присвоена куда более важная роль, чем в шахматах, несмотря на все разнообразие поведения различных фигур. Компьютеру приелись классические комбинации, и он сотворил новых воинов и отправил их за рамки поля, чтобы посмотреть, как они поведут себя со старыми. Наш корабль и нас самих приняли за противников. Роботы не имели никакого понятия о людях, а ограниченный радиус действия устройств связи часто выводил их из-под контроля главного компьютера.

— Но мы пробовали вызывать его…

— С Горы Девственницы, вы хотите сказать? Ну, я передавал сигналы в полосе, которую используют роботы. И та часть электронного мозга, которая слушала непрерывно лепет ее созданий, просто отфильтровывала мой голос, как вы не обращаете внимание на нелепые звуки, шумы, когда вас занимает что-то. И не удивительно: в этом секторе много естественных паразитных шумов. Мачты были предназначены только для радиообмена с роботами, полоса высоких частот несла сообщения в цифровом коде, вот почему мои вызовы на других полосах остались без ответа. Компьютер предполагал, что если люди вернутся, они спустятся вправо от зенита, около зданий — как раньше, и не давал распоряжений перехватывать голоса людей, приходившие из других направлений.

Флэндри выпустил кольцо дыма.