Воинствующая жизнь (cборник)

Не раздеваясь, он присел на край постели. Старший брат его уже спал. Марцеллиус подошёл к окну и долго смотрел в него.

— Эхе-хе! Господи, Господи! — проговорил он и вернулся к постели.

Он лёг, не раздеваясь, и не спал всю ночь. Как только он заслышал, что мать разводит огонь, он встал, разбудил старшего брата и сошёл вниз. Было всего четыре часа утра.

— Раненько ты нынче поднялся, — сказала мать

— Я собираюсь на стрижку, — ответил он. — Если мы хотим остричь всех овец сегодня, то надо выехать пораньше.

Они собрались все трое, мать и оба сына, пошли к учителю и подождали на дворе, пока Фредерика не вышла. Фредерика взяла с собой только одну работницу. Они сели в лодку впятером.

Оба брата гребли спокойно и уверенно, и разговор шёл между женщинами. Взошло солнце. Остров, на котором жили овцы, тяжёлой массой всплывал на спокойных водах. Овцы уже издали заметили приближавшуюся лодку, оне стояли, точно громом поражённые, смотрели во все глаза и даже перестали жевать. Чтобы не испугать робких животных, в лодке старались производить как можно меньше шума.

Но овцы забыли такое же точно прошлогоднее посещение, они никогда в жизни не видали ничего подобного. Они подпустили лодку совсем близко и в своей чудовищной глупости отнеслись к этому довольно спокойно. Только когда лодка причалила, высокий, косматый баран задрожал. Он бросил взгляд на своих овец, потом опять на лодку. Вдруг, когда пятеро человек очутились на берегу и лодка была вытащена, баран решил, что это превосходит все пережитые им до сих пор опасности, заметался во все стороны и дикими скачками бросился внутрь острова. Все остальные овцы ринулись за ним.

— В этом году не легко будет поймать и маток, — говорили между собой женщины.

Вся компания направилась в глубь острова. Нужно было сначала поймать ягнёнка, тогда легче словить мать. Они хлопотали до позднего утра, пока наконец не удалось схватить взрослую овцу. Одна кучка со страху забежала к лодке и в смертельном испуге бросилась в море; Марцеллиус полез в воду и стал вытаскивать овец одну за другой.

— Смотри-ка, как ты вымок, — сказала Фредерика.

Пока три женщины сидели и стригли овец, братья стояли наготове с тремя связанными другими. Марцеллиус стоял возле Фредерики. Весеннее солнце ярко светило и пригревало их всех.

— Это у меня вторая овца, — сказала Фредерика, сунула шерсть в мешок и встала.

— Пойдём, попытаемся поймать какую-нибудь матку, — предложил Марцеллиус со странной дрожью в голосе.

Фредерика пошла за ним, и они скрылись из виду у остальных.

— Мне кажется, она в другом месте, — сказала Фредерика.

Марцеллиус ответил:

— Посмотрим сначала здесь.

Они вышли на северную часть острова, где была тень; но овец не увидали.

— Должно быть, они там, наверху, — сказал Марцеллиус и побежал туда.

Но Фредерика не могла бегать так проворно, как в старину, и не поспевала за ним. Марцеллиус схватил её за руку и потащил, а сам твердил неестественно громким голосом:

— Сейчас увидишь! Сейчас увидишь, говорю я!

— Не кричи так громко, ты спугнёшь овец, — сказала Фредерика, думая только о работе.

Но он продолжал тащить её и говорил громко, точно обезумев:

— Сейчас увидишь! Я научу тебя играть на органе!

— Да Что ты выдумал? — спросила она, стараясь догадаться по его лицу.

А лицо его сделалось неузнаваемо.

Тогда она стала сопротивляться, упиралась, скользила на подошвах с горы, но Марцеллиус тащил ее без пощады. Она поняла, что он хочет убить её, и совершенно растерялась. Без одного слова или крика, он втащил её на скалу и сбросил в бездну.

Она была в таком оцепенении, что даже не ухватилась за платье Марцеллиуса, он остался в целости на скале, хотя и предполагал, что свалится вместе с ней.

Он боязливо оглянулся, не идут ли их спутники, но никого не было. Он глянул вниз со скалы. Там тяжело шумело, волны уже поглотили Фредерику. Он решил последовать за нею, снял жилетку и хотел было броситься вниз, но раздумал и стал искать спуска, Спускаясь, он осторожно ощупывал ногой камни, чтобы не скатиться. Пройдя полдороги, он подумал, что всё равно, не важно, если б он упал и расшибся, но всё же, ступая, продолжал соблюдать ту же осторожность.

Море подходило вплотную к отвесу скалы, и когда до него оставалось всего несколько саженей, Марцеллиус остановился. Он снял куртку и жилет, положил их на скале, чтобы платье могло кому-нибудь пригодиться, сложил руки и помолился, чтобы Бог принял его душу во имя Господа Иисуса Христа. Потом бросился вниз со скалы.

Александр и Леонарда

Перевод К.М. Жихаревой

На моей родине море образует проток, который называется Глимма. Жил там в своё время молодой цыганский парень, по имени Александр. С этим Александром мне случилось раз поговорить в крепости Акерхус, где он сидел за насилие. И вот читаю я теперь в газетах, что этот опасный злодей умер: тюремный воздух убил его. Он рассказывал мне, как однажды погубил девушку… Но сегодня я слишком много думаю об этом рассказе и, в расстройстве своём, начинаю с середины. Попробую начать с начала.