Воины бури

– Урубу уносит Клейбена. Молния следует за громом. Несколько мгновений длилось молчание, и вдруг, словно пелена упала с их мыслей, внезапно проявилась и вышла на первый план скрытая, но главная часть их личности. Они по-прежнему оставались джанипурцами, но теперь знали, кто они на самом деле, зачем они здесь и кто такой Бойл.

Урубу вновь заговорил на джанипурском хинди. Этот язык вполне соответствовал тому, что он хотел сказать, а говорить на нем всем троим было легче и безопаснее.

– Эта комната не прослушивается, вернее, сигналы подавляются помехами. Сейчас в Центре более шестидесяти эмэсэсовцев, и это одно из немногих помещений, где можно провернуть какое-нибудь сомнительное дельце. Но помните, что ваше жилье и рабочие места постоянно прослеживаются. Это не значит, что вы под подозрением: такова обычная практика в отношении новых сотрудников. Когда придет время, я позабочусь и об этом. Ну, достаточно ли у вас прояснилось в голове, чтобы я мог перейти к делу?

– Д-да, кажется, – ответил Джеруваль-Сабир. – Но сейчас это невозможно. Обе женщины беременны.

– Я знаю. Вот почему мы вынуждены ускорить ход дела.

– Они не в состоянии… Только не сейчас! Мы должны дождаться подходящего момента, сколько бы это ни заняло времени!

– Вот речь защитника и папаши! – саркастически заметил Урубу. – Я буду с вами откровенен. У нас есть план, и если наши женщины верно сыграют свою роль, он может сработать. Уйти будет сложнее, возможно, придется перебить уйму народу, но шанс на успех есть. В головоломке все еще недостает одного кусочка, и вы должны его отыскать. Беременность – неплохое прикрытие. Уверяю вас, никому и в голову не придет вас заподозрить.

– Нет, нет! – горячо заговорил Джеруваль. – Тело Мадау уже начало изменяться. Через две, максимум через три недели она уже не сможет нам помогать. Сидау продержится немного дольше, но… – Он замялся, пораженный внезапной мыслью. – Мы ни за что не дадим согласия на аборт.

Урубу взглянул на женщин. Те дружно кивнули.

– Ну что ж… – вздохнул он. – Честно говоря, я никогда всерьез не задумывался об этом, и к тому же аборт вызвал бы массу трудностей и подозрений. И вот итог: если даже предположить, что мы сумеем стянуть эту чертову штуковину и удрать из Центра, все силы ада погонятся за нами, и это будет хуже любой чумы. Мы не сможем использовать флайеры, поскольку все они контролируются системой безопасности Центра. Значит, придется уходить пешком, прячась, где только можно. Такой грандиозной облавы эта планета еще не видела. За нами будут охотиться эмэсэсовцы, Вал и сверх всего – Главная Система. Я работал над подготовкой побега, но все предусмотреть невозможно. Гарантий успеха нет, но верно как смерть, что с двумя детьми он будет просто невозможен. И оставить их здесь нельзя, даже если бы вы согласились на это. Их используют как приманку или просто публично казнят. Две беременные женщины – хлопотный груз, но все же это проще.

– А если мы подождем, пока…

– Пока что? – резко перебил его Урубу. – И главное – сколько ждать? Год? Два? До следующей Рекреации? Я не могу прикрывать вас бесконечно, и к тому же вы скорее всего нарожаете еще детишек. А Сидау придется отправить домой к семье, которая, между прочим, даже не подозревает о ее существовании. Нам нельзя ждать. Или мы приступаем немедленно, или оставляем вас здесь насовсем и будем искать способ прислать сюда других людей, чтобы закончить дело. А вы что об этом думаете, барышни? Вы здесь главные. Вам есть что сказать?

Сестры переглянулись. По правде говоря, в их мыслях царил разлад. В глубине души они были возмущенны внезапным вторжением в их счастливейшую жизнь. Привычки и взгляды, усвоенные ими не только вместе с ментокопиями, но и оставшиеся с крестьянского детства на Земле, твердили, что интересы ребенка стоят превыше всего остального. Однако этот желанный путь шел вразрез с честью и, кроме того, мог вообще оказаться недоступен.

– Что вы имели в виду, говоря, что мне придется вернуться домой? – спросила Сидау.

– Именно то, что сказал. Можете спросить своего мужа. Вас терпят здесь только потому, что вы должны осчастливить Пешвара ребенком, что вы, кстати, и делаете. Но есть одно непредвиденное обстоятельство – его законная жена тоже беременна, хотя и считалась бесплодной. Впрочем, это примерно то же самое, что объявить вулкан погасшим. Крайний срок – два года, после чего вас вежливо попросят убраться. Вас пропустят через ментопринтер и уберут из вашей памяти все воспоминания о чудесах Центра. Вы будете помнить только, что жили в обычном большом городе. Ребенок официально принадлежит Мадау, поскольку вы заранее согласились на это. Юридически вы не вправе возражать – ведь ваш отец судья, помните? – поскольку согласились без принуждения. Вы просто подставная мать, и не более того. Так что остаться здесь вы не сможете, но и вернуться вам будет некуда. Сидау была потрясена.

– Это все его выдумки, чтобы нас заставить? Правда? – повернулась она к Сабиру. Тот вздохнул: