Войны и битвы скифов

Численность войск оба источника тоже указывают разную. Согласно Курцию Руфу, это 3000 пехоты и 800 всадников. У Арриана данные совершенно другие, он называет 60 гетайров, 800 наёмных всадников и 1500 пехотинцев, причём Каран назван командиром кавалерии. Про переводчика Фарнуха сказано, что он «хорошо знал язык местных варваров и вообще умел, по-видимому, с ними обращаться». А это в условиях той войны, которую вёл против Александра Спитамен, значило очень много. Если же исходить из дальнейшего развития событий, то, на мой взгляд, изложение Арриана более достоверно. Он дает развернутую картину македонского похода к Мараканде и приводит ряд довольно существенных подробностей. Поэтому я буду придерживаться тех сведений, которые сообщает Арриан, а в дальнейшем сопоставлю их с текстом Курция Руфа.

* * *

Македонское войско стремительно двигалось на юг, на помощь осажденной Мараканде. Полководцы уже знали о том, что Спитамен занял город, а гарнизон отступил в цитадель и удерживает её, дожидаясь подхода подкреплений. В этом случае у македонцев появлялся реальный шанс взять неуловимого врага в клещи, потому что одновременный удар из крепости и от городских ворот мог навсегда покончить с этим волком пустыни. Но надежды Менедема, Андромаха и Карана не оправдались. Узнав о подходе сильного вражеского войска, Спитамен снял осаду цитадели и, покинув Мараканду, увёл свои отряды на север.

В принципе, македонские командиры поручение базилевса выполнили и освободили город от врага. Но тут у кого-то из них возникло страстное желание продолжить операцию и окончательно изгнать неприятеля из страны. Поэтому, вместо того чтобы дать войскам отдых после быстрого перехода, царские стратеги погнали своих утомлённых воинов на север, ловить Спитамена. А последний и не думал прятаться! Получив подкрепление от саков в виде 600 конных лучников, он решил дать бой полководцам Искандера Двурогого. Осторожно заманивая врага налётами мелких отрядов, Спитамен утомил противника окончательно, а затем послал в бой своих конных стрелков.

Местность, по которой двигались македонцы, представляла собой плоскую, открытую равнину, идеально подходившую для действий лёгкой кавалерии, а потому всадники Спитамена сразу же стали охватывать вражеское войско. Саки со всех сторон обтекали марширующую колонну, посылая стрелы во вражеские шеренги. Всадники Карана попытались им помешать, но скифские и согдийские наездники на своих свежих лошадях обстреляли их из луков и легко ушли от столкновения. Утомлённые кони македонцев не могли соперничать с ними в скорости и вскоре безнадежно отстали. Махнув рукой, Каран велел своим кавалеристам возвращаться назад.

Рис. 23. Сражение македонских гипаспистов с персами. Фрагмент Сидонского саркофага. Археологический музей Стамбула, Турция

Увидев, что противник отступил, воины Спитамена подъехали на расстояние полёта стрелы и начали методично расстреливать из луков вражескую колонну, постепенно сокращая расстояние между собой и неприятельскими рядами. На македонцев обрушился смертоносный железный ливень. Стрелы падали на них сверху, поражали с боков, сзади, и солдатам стало казаться, что от этого смертельного дождя не будет спасения. Один за другим валились сражённые стрелами воины базилевса на раскалённую солнцем землю, бились в агонии подстреленные лошади, а скифы не прекращали стрельбы ни на минуту. Они подъезжали вплотную к македонским шеренгам и в упор вгоняли стрелы в незащищённые щитами и доспехами части тела сариссофоров. Количество раненых росло катастрофически, и напрасно фалангиты сдвигали щиты, пытаясь хоть как-то прикрыться от падающей с неба смерти.

Вражеские наездники продолжали описывать смертоносные круги вокруг обречённого войска. И Каран, и Андромах, и Менедем прекрасно понимали, что отступление к Мараканде будет безумием, потому что их всех просто перестреляют по дороге назад. Необходима была позиция, где можно было бы закрепиться, перевести дух, перестроить войска, а главное, укрыться от этих летящих отовсюду стрел. И такое место, по их мнению, находилось недалеко. На берегу протекавший рядом реки Политимет рос небольшой лес, который хоть на какое-то время мог защитить отчаявшихся людей от скифских лучников.