Воины игры. Генерал короля

Джахарвалл вздрогнул – автомат беспощадно ворвался в его тело, окатив волной разрывающей боли. Принц видел свою кровь, струящуюся с края капсулы на пол, но, стиснув зубы, сжал побелевшие пальцы левой руки на бортах. В следующую минуту он оглох от собственного крика. Темнота бросилась диким зверем в его сознание, терзая острыми зубами-иглами, уничтожая, растаптывая его волю. Стальной зверь хозяйничал в его органах, метался, прыгал, рвал всё, что попадалось на его пути. Принц пытался закрыться от него, спасти свой разум, уцелеть в бездушной атаке монстра боли. Ненависть и ярость хлынули в его голову чёрными потоками, погружая в ледяной холод. Он не знал, сколько это продолжалось. Казалось, он целую вечность борется с зубами зверя, рвущего его тело живьём. В очередной момент боль отступила. В темноте стали проступать лица. Нет, не лица. Один за другим вокруг капсулы поднимались могучие крылатые создания со светящимися красными глазами. Джахарвалл смотрел в их жестокие глаза и его губы дрогнули в улыбке. Демоны Сатталаха. Они не дадут ему упасть на колени перед стальным зверем. Они следили за тем, как вырастают крылья, как восстанавливаются ноги и рука. Они прикасались к открытым ранам, роняя туда ажурную пыль смердов, заглушая боль и насыщая его тело мощью. Ярость и ненависть к своим слабостям росли вместе с телом и новыми его частями. Он не сдастся. Сквозь черноту, Джахарвалл услышал чей-то судорожный вздох. Это его вздох. Он жив. Демоны склонились над его лицом. Их алый огонь глаз стал течь густыми потоками в его глаза, смешиваясь с ядом ллояров. Тени демонов таяли, освобождая путь к свету. Они позже возьмут плату.

– Я изменю твою следующую жизнь, – внезапно сказал некто.

Этот некто крепко обнял его.

– Ты однажды говорил, что хотел постичь любовь. Я дам тебе это. Ты родишься в теле войори и испытаешь всё. Но любви твоей будет так много, что ты будешь сгорать живьём от её огня. Ты готов? Ты готов гореть, сгорать, полыхать, взрывать своим войорским неоном любви всю суть бытия?

– Готов. Я шёл к этому через миллионы тел своих змей, через века, через рёбра Мироздания. Я умирал и возрождался снова и снова, чтобы хоть раз ощутить то, что ты, брат, называешь любовью. Эдгар, ты здесь?

Тишина.

Джахарвалл открыл глаза и долго не узнавал аппарат, застывший над ним. Его зрачки сузились, превратившись в чёрные острые звёзды. Ему нужен яд. Юноша поднялся, спустил на пол ноги и осмотрел их, подвигал пальцами. Ноги как ноги, только густо покрыты золотистыми волосами. Тугие мышцы послушно подчинялись. Принц встал, сделал несколько шагов в скользкой луже собственной крови и осмотрел своё тело. Золотистые волосы и на груди, на спине, на руках. Болезненные шрамы сиреневыми зигзагами исполосовали его тело и лицо. Нежным пухом золотого цвета обросли места вокруг когтей его новых гигантских крыльев. Он раскрыл их и залюбовался. Кожа крыльев гораздо прочнее, чем прежде. Такие крылья не порвутся, если взлететь с экзоскелетом. Джахарвалл замер, вслушиваясь в странные голоса в голове. Он слышит мохванов. Он слышит их всех. Он может видеть их глазами.

Вайдак тревожно взглянул на веси лаборатории. Из-под них клубилась густыми потоками пыль смердов.

– Это ещё, что такое? – Ученый растерянно склонился над полом, рассматривая явление, описанное в хрониках, как проявление демонов бога Сатталаха.

Аппарат смолк и мохван распахнул веси. Джахарвалл стоял посреди лаборатории, оглядывая свои крылья. Мохван в ужасе сглотнул. Король убьёт его – тело его сына изменилось. Оно локально покрылось золотистым мехом кибернетических мохванов. Уши вытянулись кверху заостренными концами. Вайдак почувствовал Джахарвалла в сети мохванов-киборгов.

– Мать Фердмах! – едва слышно прошептал учёный.

– Я могу ходить! – Джахарвалл с восторгом обернулся, нисколько не стесняясь наготы.

– Да, можешь. Я предупреждал тебя, что последствия могут быть серьёзными. Я снимаю с себя ответственность за твой приказ, генерал Джахарвалл, – в голосе учёного не было радости. Мохван бросил принцу в руки схенти и ушёл, ударяя по весям кулаками. Он остановился в коридоре, но не обернулся, слушая, как зазвенели цепи, которые генерал ловко вплетал в свои косы.

За его спиной раздались тяжёлые шаги и грохот боевых пайкчхиков – Джахарвалл покинул лабораторию, чтобы броситься головой вниз с края острова и испытать давно забытое ощущение свободного полета, который ему снился два долгих года.