Воины Клевера

Что еще оставалось делать? Ирил согласился. Кощун было открыл рот, еще чем-нибудь обрадовать, но тут уж на полную мощность включилась Сова. Ланья искренне порадовался, увидев, что никаких своих способностей она не растеряла за все это время. Кощун, только-только разогнавшийся в своих идеях, был остановлен на полном ходу. Одним движением брови убедившаяся в относительном здоровье Ирила Сова выпроводила его из комнаты. У того только и получилось выторговать время встречи пораньше. И то без гарантий. Когда Кощун закрывал за собой дверь, в его взгляде светилось искреннее уважение. Ирил ухмыльнулся, «знай наших», лег на постель, уступая настойчивым требованиям Совы, и… окружающий мир неожиданно кончился. На этот раз обошлось без сновидений. Ирил и так улыбался во сне. Надо же… Улитарт, Братство, Директория… Сова.

Глава 12

– Мастер, к вам Се Ляо Юй, – доложился Муритай, входя в кабинет. За его необъятной спиной невысокий китаец был совершенно незаметен. – Клаус с Антонио внизу, поднимаются.

Сидящий в кресле, повернутом к окну, Мастер Ацекато не отреагировал никак.

– Привет, – Се Ляо Юй обогнул огромного торка и подошел к столу. – Ты живой там? Чего молчишь?

Зеленоватое солнце Пестика заливало вечерним светом всю комнату. На его фоне большая спинка кресла, в котором сидел Точилинов, рисовалась как одно темное пятно.

– В Улитарт переберусь, – тоскливо пожаловался откуда-то из этого пятна Ацекато. – Там хорошо, там карнавал непрерывный. Всех проблем – только что узор новый выдумать и какую-нибудь штуку позаковыристей наколдовать, чтобы все ахнули. Ну чем не счастье?

– Ага, – понял что-то для себя китаец. – И то хлеб.

Он уселся прямо на рабочий стол, достал сигареты, неспешно закурил и стал молча наблюдать, как прозрачный дым путешествует по комнате. Из кресла Мастера Ацекато тоже не доносилось ни звука. Муритай немного понаблюдал за двумя молчащими магами и тихонько пристроился на диванчике в углу, разом заполнив его. Прошло некоторое время, дверь кабинета открылась.

– Здрав будь боярин, я правильно все говорю? – В двери появилась еще одна массивная фигура, размерами мало уступающая Муритаю.

Клаус ван Брюккен, бессменный администратор всех безумных и не очень проектов Мастера Ацекато. Огромный, как медведь, голландец, умеющий ходить абсолютно бесшумно. Его простоватое круглое лицо никак не соответствовало педантичному и хваткому характеру менеджера, неизменно доводящего до логического завершения все начинания, которыми искрился Точилинов. Это стало уже традицией. Семен бросал какую-нибудь идею – и шел дальше. А ван Брюккен аккуратно ее поднимал, сортировал, классифицировал, раскладывал по полочкам, искал исполнителей, да и вообще производил все те действия, без которых ни одна идея жить не будет. Неуклюжий с виду, добродушный, с гулким глубоким голосом, копной темно-русых волос и крупным носом, абсолютно органично смотрящемся на загорелом лице, он в самом деле выглядел как огромный плюшевый мишка. Вот только, общаясь с ним, никогда не надо было забывать, что медведь – это один из самых умных и опасных зверей на свете.

Не дождавшись ответа на свое приветствие, ван Брюккен остановился в дверях и посмотрел на задумчиво пускающего колечки дыма Се Ляо Юя.

– Что это с ним?

– Вы позволите? – Из-за спины голландца с некоторым трудом (ван Брюккен оставил не очень много места между собой и косяком) выбрался Сибейра. На фоне ван Брюккена он выглядел как вороненый стилет на фоне подушки, но вопрос задал тот же:

– Что случилось?

– Их Магичество депрессовать изволят, – сидя отвесил легкий поклон Ляо Юй.

– Здра-а-астье на фиг, чего это вдруг? Клаус, подвинься, – в комнату прибыли еще два участника предстоящего совещания. Отреагировал на поклон китайца Борис Уваров, шедший первым.