Воины Королевы

– Убить его? – тут же опять продемонстрировал свою власть Фольш. – Хорошая идея… Но Роки расстроится, ему нужны производители. Он все еще хочет вывести таких пауков, которые служили бы ему, как собаки, катали на себе, защищали… Но получается не очень удачно, надо мудрить с генами, а у Рок пока нет времени. Хотя меня никто не заставит дотронуться до мерзкой восьмилапой гадины!

– Кто такие «собаки»?

– Собаки – это такие люди, верные своим Повелителям, – ухмыльнулся тшер. – Будешь моей собакой, Олаф-сотник?

– Я уже сделал выбор.

– Докажи. Ты уже знаешь, что это – потомство нашего смертоносца. Вышло оно глупым, злобным… Тем не менее это – потомство. Возьми, – Фольш протянул Олафу свое оружие, железный предмет с выступающей вперед трубкой. Каратель заметил, что в другой руке трусливый тшер держит второй, такой же. – Видишь кнопку? Наведи на шатровика и нажми ее. Паучку будет очень больно… И он умрет. Смертоносец, тебе не жаль потомство?

«Не смей!» – взревел паук и кинулся на обидчика, сильно ударившись о прутья. – «Убей меня, сожри меня!»

– Ему жаль, – удар гнева, вскользь задевший Олафа, на Фольша не подействовал совершенно. – Ого, он тебя стукнул! А будет хуже… Впрочем, ты умеешь держать эти удары. Ну так как – убиваем потомство раскорячье? Только не тронь Старую самку, она Роки нужна.

Вместо ответа сотник вытянул руку с оружием в сторону самцов-шатровиков. Те, почуяв эмоции Чанжи, опять пытались дотянуться до человека. И самцы, и молодые самки… Глава семейства держалась в стороне, под пологом из паутины. Мелькнула мысль выстрелить в Фольша, но Олаф отогнал ее. Тшер не стал бы рисковать.

Когда палец надавил на кнопку, из трубки вылетела череда ярких желтых искр. Они пронзили одного из самцов, беззвучно взревевшего от боли, запахло жареным мясом, паленым волосом. Мука Чанжи обрушилась на сотника потоком, согнула. Скрипнув зубами, Олаф выпрямился и опять выстрелил, чтобы добить раненое насекомое.

Шатровик дернулся еще раз и умер. Взъярившиеся сородичи тут же принялись рвать его тело. Сотник опустил руку с оружием, не решаясь оглянуться на Чанжу.

– Еще, еще! – потребовал Фольш. – Хватит их кормить! Убивай всех, кроме Старой самки, осваивай бластер.

Олаф послушно стал нажимать на кнопку. Несмотря на весь трагизм ситуации, он не мог не наслаждаться какой-то частью своего существа. Вот это – оружие! Настоящее оружие богов. С ним можно выходить против любых армий, можно сбивать стрекоз в воздухе…

– Оно не действует на большом расстоянии, мало энергии, – напомнил о себе Фольш. – Ну, хватит уже. Чем мне нравятся пауки – убирать тела не надо, Старая самка все сожрет. Мерзкие твари… Ну, Чанжа, или как там тебя, теперь вы с женушкой тут одни останетесь. Поболтай с ней о чем-нибудь…

«Ненавижу! Трусливый тшер! Краснокровный урод!»

– Они тебя оскорбил! – Фольш рассмеялся. – Ну что ж, Олаф, ты молодец. Ведь мог меня застрелить, а не попытался. Отдай мне оружие. О, ты думаешь, что оно не стало бы в меня стрелять? – тшер забрал бластер. – Что ж, так и есть. Ведь не дурак же я, верно? Зато в моих руках эта штука стреляет во все стороны, помни об этом.

Фольш достал что-то из кармана, и не успел сотник понять, что происходит, как три прута из стены клетки выпали. Олаф осторожно перешагнул через них, встал перед тшером, целившимся в него из бластера.

– Сам понимаешь, я еще не до конца тебе верю… Но верю – разве иначе выпустил бы тебя?

Позади сотника что-то звякнуло. Он оглянулся и увидел, что прутья клетки сами собой встали на место.

– И еще помни: у тебя появился новый враг! – Фольш расхохотался. – Ты ведь знаешь не хуже меня, что потомства тебе ни один паук не простит. Что ты теперь сделаешь с Олафом, если я его посажу в твою клетку, а, Чанжа?!

«Убью,» – коротко ответил смертоносец.

Старая самка уже подбиралась к телам детей, запах крови пробудил у нее аппетит.

Фольш приказал Олафу идти впереди. Очень трудно было сотнику не думать о том, как бы поскорее связать лжебога, с почитателями которого воевал всю жизнь. Толстый, гладкий, смазанный маслом кол в задницу…

– Не надеюсь, что ты когда-нибудь меня полюбишь, – сказал с усмешкой тшер. – Но верю, что мало помалу у тебя проснется разум. Тогда ты поймешь, в чем твои интересы.

– Что я должен буду делать?

– Сейчас – спустись по лестнице, – направил его Фольш. – А в ближайшем будущем… Надо будет поговорить с джетами, но идти пешком через Хаж, через перевалы – ни к чему. Скоро мы с Рогнедой починим флаер, и просто отвезем тебя туда. Роки! Олаф решился наконец-то.

В зале, заставленным полуразобранными механизмами, колдовал над каким-то прибором второй тшер. Он разогнулся, потер спину, без особого интереса рассмотрел сотника.

– Врет, конечно. Что ж, все идет по плану… Рогнеда! Подойди, обними нашего нового товарища. Тебе ведь нравится Рогнеда? Она всем мужчинам безумно нравится, по крайней мере, она так думает.

– Заткнись! – тшерка появилась из-за угла, вытирая руки ветошью. – Что, Олаф-каратель, надоело в клетке сидеть?