Войны Кромаса

– Никто нас не заманивал! – резко возразил Александр. – Мы шли товарища выручать. Никто не знал, что в этой части подземных казематов землян нет.

– Раньше мыслить надо было! – оборвала обоих богомолка.

– Прекратить лаяться! – вспылил Сашка. – Это была моя идея – пойти, не зная куда, и проверить, что именно имел в виду Император. Кто знал, что тех пленников держат в другом месте?

– Ну, и какие твои планы – теперь? – для обреченной пленницы Маша была слишком спокойна.

– Какие…. Какие…. Выбираться как-то надо. Будем ждать, когда придут стражники. попробуем отобрать ключи, взять заложника, наконец.

– А что, просто – нельзя вылезти? Обязательно нужно кого-то убить?

– Но – как? – глаза землянина стали размером с царский пятиалтынный. – Из этого зиндана только один выход, и он закрыт монолитной каменной плитой весом в несколько тонн. Ты же сама видела – мы полчаса её с Ар'раххом толкали, пытались сдвинуть. Тщетно. Вероятно, она заблокирована еще и с другой стороны. Выход я вижу пока один – ждать. А что, у тебя есть альтернативное предложение?

– Разумеется, есть!

– Тогда почему ты молчала все это время?

– Как почему? Я думала, что ты специально в эту тюрьму пошел.

– То есть как?

– У нас, в Улье, особый обычай есть. Если богомолу – мужчине, или женщине – нужно собраться с мыслями, проанализировать ситуацию, основательно обдумать что-то, он помещается в специальную часть Улья, где замуровывают в небольшом помещении. Еду и питье ему никто не приносит; освещения – тоже нет.

У людей есть аналог такой комнаты. Кажется, он называется этим странный словом – карцер.

– А в чем смысл этого добровольного заключения?

– Кто сказал – добровольного? Я этого не говорила!

– Ты сказала – нужно собраться с мыслями….

– Да, я помню, что я сказала. Но речь не шла, что богомол это делает добровольно.

– Тогда не понимаю!

– Все просто! Представь, что кто-то из твоей семьи убивает другого. Или нарушает правила поведения, принятые в вашей семье. Или крадет личинки и продает их в Улей враждебного клана.

– Зачем – враждебного?

– Из похищенных или купленных личинок получаются отличные рабы. В Улье всегда много работы, которую лучше делать рабам.

– Например?

– Удалять отходы жизнедеятельности. Перемещать тяжелые неделимые предметы…. Но давайте вернемся к твоему первому вопросу. Так вот, если богомол или богомолка делают то, чего делать они не должны, или не имеют права, понятно, что с ними что-то не в порядке, им требуется время, для того, чтобы осмыслить свое поведение, сделать правильные выводы, как в будущем избежать ошибок, которые они делали. Вот для этого – для анализа – их и помещают в специальные помещения.

– Но при чем здесь тогда я?

– Я решила, что сам, добровольно лишил себя свободы, так как тебе необходимо время для того, чтобы хорошо мыслить вперед!

– Замечательно! Тогда будем считать, что «отдых» в этом каменном ящике закончился, он пошел мне на пользу, и я хочу вернуть себе свободу! Ты можешь помочь нам в этом?

– Могу! Но зачем тебе свобода? Ты же не знаешь, что будешь делать дальше! Я вижу, что ты напрасно израсходовал время, которое Бог дал тебе. Ты просто лежал и ни о чем не думал! Тебе нужно задержаться здесь еще!

– Ага! То есть взяла себе право решать – кому и сколько времени сидеть в этой мрачной тюряге?

– Зачем ты так говоришь? Я добровольно пошла сюда, потому что пошел ты. Я, как и Аррах, запросто могла остаться там, наверху. Но мы же русские! А русские на войне своих не бросают! Ты же сам это много раз говорил!

Заречнев не знал – плакать ему, или смеяться от последнего пассажа жучихи о том, что «мы – русские». Видимо, в сознании богомолки слова «русские» и «звездные рекруты» стали синонимами, приобрели равное значение.

Но в главном она была права – Сашке нужно время, что «устаканить» не только эмоции, но и мысли. Он поймал себя на мысли, что в последнее время спонтанных, необдуманных поступков стало намного больше, чем даже тогда, когда ему казалось, что выхода у него совсем нет, например, во время «реала», на Дракии. Знать бы еще тогда, что все происходящее – только игра…

«Знал бы – тогда точно не выжил бы»! – напомнил ему его внутренний голос. – «А на Машу обижаться грех. Она дело говорит! Ну, хорошо, выберетесь вы отсюда. А дальше – что? Опять убивать всех направо и налево? Но – зачем? Разве новые смерти хоть в чем-то помогли в поисках решения, ради которого вся эта «бодяга» затевалась – найти способ выбраться с Кромоса, или послать сигнал бедствия в Звездную Академию»? Александр покраснел, пристыженный собственным разумом, задумался.

Архивы, даже если бы они имелись прямо здесь, не гарантировали звездным рекрутам автоматического избавления от плена спутника Лакуса. И не факт, что вообще в них вообще найдется хоть что-то, что способно «пролить свет» на то, как совладать с коварным и беспощадным Оком Смерти.