Войны мафии

Эйлин кивнула, не доверяя своему голосу.

— Потому что я терпеть не могу оставлять Винса надолго. Кажется, мне удалось справиться. С каждым днем, проведенным без МегаМАО, он все больше приходит в себя.

— Ты полностью исключил для него МегаМАО?

— Я даю ему мягкие транквилизаторы, поливитамины и еще кое-какие средства, которые быстро выводятся из организма. Иначе он быстро начнет все снова. Когда имеешь дело с таким сорвиголовой, как Винс, нужно постоянно убеждать его, что это его собственное решение, его сила воли.

— Напрасные хлопоты. В тюрьме он быстро придет в себя, можешь мне поверить.

— Эй, он здорово заботился обо мне!

— Замечательно. С таким другом, как он, ты не нуждался во вра...

— О'кей, да, он пропустил меня через все это дерьмо. Но сейчас его сбил с ног МегаМАО. Он болен. Эйлин.

Баз встал и обнял ее.

— Он выздоравливает. С каждым днем ему все лучше. Разве тебе не нужно, чтобы он был в своем уме на суде? Или ты хочешь, чтобы его адвокаты объявили его невменяемым?

Эйлин немного помолчала. Потом поцеловала его.

— Спасибо, — сказала она.

— Эй, удели внимание личности, добровольно слопавшей полную ложку пюре.

Когда Эйлин в восемь тридцать перешагнула порог офиса, зазвонил телефон.

— Эйлин! — воскликнула Ленора. — Слава Богу. Где Винс?

Эйлин опустилась в свое кресло и задумалась. Всю эту неделю она словно ступала по горячим угольям. Она не могла позволить себе ложный шаг, особенно по отношению к жене человека, которого завтра должны взять под стражу.

— Первый раз на моей памяти вы проявляете беспокойство по такому поводу.

— Кто беспокоится? Его ищет Чио Итало. Старый слизняк разбудил меня сегодня, чтобы узнать, где Винс. Эйлин, у Винса какие-то новые неприятности?

— Кроме того, что он сидит на МегаМАО? Думаю, нет.

— Ну и прекрасно. Извините, что побеспокоила. Как дела у вас с Базом?

— Все лучше и лучше. Вы знаете... — Она запнулась, но все-таки решилась: — Знаете, чем занят мой идиот? Лечит вашего.

— То есть заставляет его мучиться?

— В какой-то степени.

— Бедняжка, — довольным тоном произнесла Ленора. Она немного помолчала. — Что заставляет его возиться с человеком, который едва не выжег его жизнь дотла?

Теперь замолчали обе.

— Вы знаете База только последние год или два. Когда он учился в колледже, он был самым большим альтруистом на курсе. Думаю, это из сострадания. А потом... Знаете, люди меняются.

— Он погнался за деньгами...

— ...а я помогла ему спрятать альтруизм в чулан, — добавила Эйлин. — А потом он, как вы говорите, выгорел дотла. Но теперь все иначе. Я думаю, он очень хочет помочь Винсу.

— Как все мы, — промурлыкала Ленора. — Когда его посадят?

— Завтра.

— Ха! — завопила Ленора. — Я!.. уже!.. не могу!.. дождаться!..

* * *

В девять утра Уинфилд пришла в офис и нашла у себя на столе записку — Леона Кэйн просила срочно позвонить ей в окружную прокуратуру. Уинфилд взяла записку и пошла в кабинет к Эйлин.

Эйлин сосредоточенно крутила ручку настройки телевизора. На экране замелькал бессвязный набор кадров на тему «Холокоста трех штатов», как окрестили проблему Плам-Айленда газетчики. Занятая своими мыслями. Уинфилд едва обратила внимание на репортаж. Миловидная женщина улыбалась в камеру:

— Гранаты, бомбы и другие снаряды с начинкой из антракса представляют серьезную проблему. Самое экономичное решение — сосредоточить их на каком-то ограниченном пространстве вроде Плам-Айленда. Установлено, что контейнеры были захоронены...

— Что это у вас? — спросила Эйлин, потянувшись за запиской.

— Я хотела поговорить с вашего телефона.

Эйлин молча пододвинула к ней телефон. По стечению обстоятельств, у Леоны Кэйн было занято не меньше пяти минут подряд. Наконец Уинфилд дозвонилась.

— Ричардс? Где, черт побери, дядюшка Винс?

Уинфилд скорчила гримасу.

— Твой дядюшка Винс или мой?

— Кончай острить. Где он?

Уинфилд немного отодвинула трубку от уха, чтобы Эйлин слышала разговор. Но возмущенный рев Леоны Кэйн был превосходно различим и без того.

Эйлин нацарапала на листке: «Чио тоже его ищет».

— Твои ребята держали его под наблюдением.

— А как же. Говорят, что потеряли, его вчера. Врут, конечно. Им потребовалось дня два, чтобы сообразить, что он их надул. Что теперь?

— Что теперь? Меня только что спросила об этом Эйлин Хигарти. Что-что теперь, Кэйн? Я должна была бегать за ним по пятам?

Леона Кэйн помолчала.

— Это была твоя затея, Ричардс. Я была достаточно тупой, чтобы сказать — тащи доказательства, остальное — мое дело. О'кей. Теперь это действительно мое дело. И не заставляй меня об этом жалеть.

Уинфилд подняла брови, глядя на Эйлин.

— Ты что, собираешься накрыть его зенитным огнем?

— Когда выяснится, что мои ребята не могут предъявить ему повестку, — все может быть.

— Не могу обещать твердо, но, скажем, сегодня попозже я постараюсь его найти.

— Мне нужно всего пятнадцать минут, Ричардс. В каком бы логове он ни спрятался, позвони мне — и через пятнадцать минут мои ребята будут на месте.

— Кэйн, ты умеешь производить впечатление. Ты не хочешь перевести распределительный щит в своей конторе на ручное управление?