Войны Миллигана (ЛП)

До следующего визита, Артур посоветовал Аллену быть более сдержанным, и не показывать усталость и отчаяние.

— Я не знаю… — пробормотал Аллен, не глядя в глаза Гормана. — Я так больше не могу. Мне очень жаль… Я не должен был никогда доверять никому из вас. Наверное, сейчас мне лучше помолчать.

Он опустил глаза в пол и изо всех сил старался показать, что он был готов раскрыть свои самые сокровенные мысли, а теперь вдруг дал задний ход.

— Что-то не так? — спросил Горман.

— Послушайте, сейчас надзиратели постоянно меня преследуют. Я не могу писать письма, ведь они захотят их прочитать; я не могу даже посидеть в комнате отдыха и почеркать на клочке бумаги, без их постоянного присутствия за моей спиной.

— Мы обсудим это с терапевтической командой. Я думаю, что мы сможем дать вам чуть больше свободы, чтобы вы могли писать свои письма.

Изо всех сил Аллен старался держать себя в руках, чтобы психолог не заметил его волнения. От Гормана ему больше ничего не было нужно. Бумага. Авторучка. Возможность изложить на бумаге то, что происходит вокруг него и в его голове, чтобы можно было рассказать об истории Лимы.

После встречи со следующей группой, Горман обратился к одному из надзирателей в присутствии Аллена.

— Отныне мистер Миллиган будет иметь свободный доступ к авторучке и бумаге. Никто не вправе мешать ему писать.

— Хорошая идея, — съязвил надзиратель — а на следующей неделе вы дадите ему номер в Ритц.

— Это решение принято терапевтической командой, — возразил Горман — и даже не пытайтесь прочитать то, что он пишет: это противоречит закону. Он может затаскать нас по судам. Мы позволим ему писать его семье и близким. Дайте ему небольшое послабление.

Аллен устроился в комнате отдыха, чтобы вести записи. Результат достигнутого оказался более впечатляющим, чем ожидалось. Один из надзирателей начал было оскорблять пациента, но остановился, увидев Миллигана с авторучкой в руках. Другой поднял кулак, чтобы ударить зомби, но не стал этого делать, встретившись глазами с Алленом.

Время от времени, надзиратели собирались в круг у стола и с ненавистью смотрели на Билли. Они понятия не имели, что конкретно он пишет, а также что движет им. Надзиратели видели, что Миллиган выходит из своей камеры с чистым листом бумаги и начинает на нем писать, затем вдруг листок исчезает, и он берет новый лист.

Осознание того, до какой степени он выбивает надзирателей из колеи, побудило его описывать все события, произошедшие после его перевода в Лиму: как господин Браксо ошпарил руку перед тем, как вцепиться в нее зубами, как они изготовили самогон и напились, как Льюис убил песчанок, как Ричард пытался покончить с собой…

Он писал восемь-девять часов в день.

Три дня спустя, он перенес свои записи в комнату отдыха, где спрятал их в одном из старых журналов, сваленных на самой высокой полке. Прямо у них под носом, спрятал на виду у всех.

Когда атмосфера стала накаляться, Артур решил, что в комнате отдыха больше не безопасно. Нужно было найти тайник для записок понадежнее, там, где никто и никогда не подумает их искать их.

Возвращаясь на следующей неделе из кабинета Гормана, Аллен прошел перед двустворчатой дверью в Вечном Коридоре. Он еще раз проверил ручку. Как и прежде, она не поворачивалась, однако задняя створка открылась без труда. Очевидно, человек, который должен проверять эту дверь, довольствовался тем, что нажимал на ручку передней створки и делал вывод, что она заперта.

Аллен скользнул внутрь и закрыл за собой дверь.

Все было покрыто пылью, в том числе груда старых журналов, сложенных в углу.

Никаких следов. Это значило, что здесь уже давно никого не было.

Окна были около четырех метров в высоту, с бетонным выступом примерно в восемь сантиметров в ширину. Кроме видимых снаружи стальных решеток, окна изнутри были покрыты крепкими панелями из оргстекла, закрепленными в металлическую рамку, покрытую толстой решеткой.

Опираясь на решетку, Аллен посмотрел в окно, рассеянно постукивая по выступу, который издавал глухой звук. Ему показалось, что выступ состоит из крепкого бетона, прилепленного к подоконнику, но на самом деле это была просто формованная панель. Он поднял ее авторучкой и обнаружил ряд вертикальных перегородок. Аллен засунул руку в пространство между двумя перекладинами и наткнулся на горизонтальную стальную плиту. Все вместе создавало длинную и плоскую ячейку — идеальное место для того, чтобы прятать свои записи.

Кроме того, проникнуть в эту комнату не составляло никакого труда. Открыть дверь между комнатой отдыха и Вечным Коридором было для Томми детской игрой. Черт, ведь Аллен сможет прийти сюда один! Даже не нужна кредитная карточка — достаточно согнутого листка бумаги.

Он положил панель на место.

Прежде чем выйти из комнаты, Аллен придвинул стол к двери. Затем выскользнул в коридор, просунул руку в щель между дверями, подтащил стол как можно ближе к двери и закрыл ее. Если вдруг какой-нибудь пациент, возвращаясь из кабинета Гормана, пнет эту дверь, она вряд ли откроется.