Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв.

Как тОлько в Москву пришли первые сообщения о вторжении Самозванца, царь Борис приказал собрать в течение двух недель (к 28 октября) дворянское ополчение. Приказ был повторен трижды, но выполнить его не удалось. Основными причинами тому стали осенняя распутица и нежелание дворян ехать на службу. Борису пришлось применить строгие меры кдворянам, уклонявшимся от службы. Некоторых доставили под стражей, у других описали поместья, третьих наказали батогами. Наконец, к 12 ноября дворянское ополчение собралось в Москве.

Впрочем, дело было не только в погоде и, тем более, не в оппозиции дворянства царю Борису. При сборах дворянского ополчения идо, и после 1604 года «отказчиков» всегда хватало. Разве что массовую неявку в призыв 1604 года дополнительно обусловила еще и специфика предстоявшего похода. Конечно, не то, что дворяне не хотели воевать с «настоящим царевичем», большинство плевать на него хотело. Но вот сражаться с нищими шляхтичами, служилыми людьми из пограничных городков и казаками им явно было ни к чему. Ни славы, ни добычи!

Командование армией царь доверил князю Дмитрию Ивановичу Шуйскому, одному из самых бездарных московских воевод. Войско двинулось к Брянску, где стояло около трех недель. Брянское стояние надоело Борису, и он назначил главнокомандующим

князя Федора Ивановича Мстиславского (ок. 1550—1622), столь же знатного и столь же бестолкового воеводу.

18 декабря армия Мстиславского подошла к Новгороду-Север-скому, где стояла в полном бездействии еще три дня. Воспользовавшись этим, солдаты Мнишека напали на татарский отряд из состава сторожевого полка и разбили его.

20 декабря противники вы строились в поле друг против друга, но в сражение не вступили, обошлись мелкими стычками. Лже-Дмит-рий старался оттянуть начало решительной битвы переговорами, и это ему удавалось, так как Мстиславский тоже не торопился, он ждал подкреплений, хотя у Мстиславского было от 20 до 30 тысяч человек, а у Самозванца в это время — не более 10 тысяч.

Наконец, 2 Г декабря Лже-Дмитрий атаковал царское войско. Сражение началось стремительной атакой польских гусар на правом фланге войск Мстиславского. Полк правой руки, не получив помощи от других полков, в беспорядке отступил. Одна из польских гусарских рот, преследуя отступавших, оказалась в расположении «большого полка», возле ставки Мстиславского. Там находился стяг, вышитый золотом и установленный на повозке. Гусары подрубили древко, захватили стяг, сбросили с коня Мстиславского, ранив его при этом в голову: «сечен по голове во многих местех».

На выручку воеводе кинулись дворяне и стрельцы. Часть гусар погибла, остальные, во главе с капитаном Домарацким, попали в плен. После ранения Мстиславского командование московским войском взяли на себя воеводы Д.И. Шуйский, В.В. Голицын и А.А. Телятевский. Но они не сумели использовать численное преимущество и приказали войску отойти.

Лже-Дмитрий мог праздновать победу. Его армия потеряла убитыми и пленными не более 120 человек, московиты — до 2 тысяч человек. Однако до Москвы было по-прежнему очень далеко, а успех всей этой затеи казался весьма сомнительным. Трофеевтоже практически не было, как и денег. В это время пришло требование от короля к полякам, состоявшим в^лвойске Самозванца, вернуться домой.

Диаментовский изложил этот поворот в развитии событий так: