Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв.

9 октября они переправились на правый берег, в брошенный Хованским лагерь возле деревни Кушлики (примерно в 10 верстах от Друи). На всякий случай, лагерь хорошо укрепили: выкопали окопы, насыпали вокруг бруствер, вырубили лес, с одной стороны вплотную подступавший клагерю, разместили имевшиеся в наличии орудия, в том числе трофейные.

В это время у Ивана Хованского, вместе с Афанасием Ордин-Нащекиным, было 20 тысяч человек. Узнав о том, что случилось, они не заставили себя ждать, и довольно скоро появились неподалеку от Кушлик. План был прост: сначала уничтожить конфедератов, потом разбить остальных.

После нескольких стычек 18 (28) октября произошла битва главных сил. Жеромский шесть раз посылал своих людей в атаку, и все же им пришлось снова вернуться в лагерь. Потери убитыми и ранеными оказались довольно существенными. Но и Хованский не решился штурмовать свой бывший лагерь.

К конфедератам пришли на помощь хоругви Кмитича и Хле-винского. Этого было мало, однако в начале ноября прибыла дивизия Чарнецкого. Жеромский и Чарнецкий встретились. Они решили, что через день с двух сторон атакуют Хованского. Но в ночь с 3 на 4 ноября кЖеромскому перебежали два московских ратника, которые сообщили, что Хованский тихо снимается с места и уходит в Полоцк. На рассвете войска Жеромского и Чарнецкого, несмотря на густой туман, мощно ударили по врагу. С третьей атаки они взломали оборону организованно отступавшего царского войска, после чего бой превратился в избиение бегущих. Участник сражения, польский шляхтич Ян Почебут-Одланицкий позже вспоминал:

«Наши без разбора набросились на них, смешали и... разорвали их шеренги, да взяв на сабли, гнали, рубя и убивая, до самого Полоцка»...

Хованский во второй раз после Полонки потерпел полное поражение. Его войско потеряло до 5-й тысяч убитыми, весь обоз и артиллерию (9 орудий), 130 знамен и штандартов, 5 татарских бунчуков. Победителям достались бочонки с порохом, десятки ядер, мешки картечи, свинец для отливки пуль, а также войсковая казна и даже чудотворный образ Пресвятой Богородицы, находившийся при Ордин-Нащекине. Сам раненый боярин вышел к Полоцку обходными путями только через четыре дня после сражения. В плен попали более 400 человек (в том числе сын Хованского — Алексей и 8 полковников). Остатки московского войска разбежались по окрестным лесам, где многих вырезали крестьянские отряды самообороны и партизаны. Вместе с Хованским добрались до Полоцка не более одной тысячи ратников.

Вскоре в лагерь конфедератов явился сам король Ян- Казимир с пятью хоругвями конницы, формально для участия вторжествахв связи с выдающейся победой, а главное — уговаривать идти походом на Москву. Увы, жалованье он не привез. Поэтому солдаты оказали королю все положенные почести, но воевать дальше категорически отказались. Нет денег, нети службы! Войско во главе с

Жеромским уже на следующий день после отъезда короля (13 ноября) ушло к Освее, где и разместилось ротами по деревням на зимние квартиры.

Возвращаясь в Польшу, король задержался в Вильно. Там завершалась эпопея с гарнизоном замка.

Еще 11 июля 1660 года Николай Паи штурмом взял Вильно, вернее то, что от него осталось после пожаров 1655 года. Но царский воевода, князь Данила Мышецкий счастью гарнизона засел в замке (Верхнем городе). Осада замка длилась почти 17 месяцев. За это время московиты отбили 5 штурмов.

Московским ратникам предложили самые почетные условия сдачи: каждый мог идти к себе домой, взяв не только все свои деньги, но и столько имущества, сколько сможет унести на себе. Однако воевода Мышецкий требовал гораздо большего: чтобы ему разрешили продать запасы хлеба и соли, находившиеся в замке, атак-же вывезти награбленное им имущество на 300 повозках! С такой наглостью канцлер Криштоф Пац никак не мог согласиться.

Тогда московские ратники сговорились между собой, 3 декабря связали Мышецкого, выдали его литовцам и сами сдались. Князя судил военный суд и приговорил к смерти за многочисленные преступления, совершенные им в отношении жителей Вильно. Источники сообщают:

«Он был большой тиран, много людей невинно покарал, и на части рассекал, из пушек ими стрелял, иных на кол сажал, беременных женщин на

крюках за ребра вешал, и они, вися на крюках, рожали младенцев»...²²⁷

На виленском рынке, где он раньше чинил свои злодеяния, ему отрубили голову. Роль палача добровольно исполнил собственный повар Мышецкого, видимо, нахлебался досыта от самодура. Имея право вернуться в Московию, весь гарнизон, кроме 5 человек, поступил на службу к королю.

Вскоре после Кушликов добровольно сдался гарнизон Гомеля. Еще раньше захватчики покинули Браслав. В очередной раз капитулировал гарнизон в Гродно. Две тысячи московских ратников, сидевшие в Старом Быхове, в декабре 1661 года тоже сдались Чар-нецкому.

Вот что пишет о кампании 1569—1661 годов в Литве современный русский историк СВ . Думин: