Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв

Московский всадник XVI века. Немецкая гравюра XVI века

Иоахима Крумгаузена и Арндта фон Дедена.

Эти депутаты присягнули царю за всех горожан и получили от него грамоту, гарантировавшую сохранение их веры и некоторых прав.

11 о пока они ездили на поклон к Ивану Васильевичу, судьба Нарвы решилась иным об-разом. 11 мая там вспыхнул пожар, распространению которого способствовал сильный ветер.

Согласно тогдашней выдумке, до сих пор повторяемой русскими «национал-патриотами» от истории, он возник якобы потому, что пьяные ливонцы бросили в огонь православную икону Богородицы (которая, естественно, «чудесным образом» не сгорела).

Увидев общее смятение в Нарве, московские ратники из Иван-города сели в лодки и устремились на другой берег. Много людей переправилось на плотах, даже на бревнах и досках. Воспользовавшись отсутствием охраны, занятой тушением пожара, передовой отряд буквально в считанные минуты открыл двое ворот (Русские и Колыванские). На улицах, охваченных огнем и дымом, завязался кровопролитный бой. Несмотря на отчаянное сопротивление немцев, нижний город пал довольно быстро. Уцелевшие защитники засели в каменном замке на высоком холме, называемом Выш-городом.

Атакующие открыли огонь по замку из орудий, захваченных is Нарве, стали готовить лестницы для приступа. Но штурм не понадобился, поскольку к вечеру гарнизон сдался, с условием свободного выхода из города всех желающих. Ушли знатные рыцари с семьями (в том числе Шнелленберг) и некоторые рядовые воины. Все остальные жители присягнули на верность царю Ивану IV.

Во время боя за город командоры Кетлер и Зегегафен, посланные магистром Ордена на помощь Нарве, с отрядбм пехоты и конницы общей численностью в тысячу человек, стояли в трех милях от города. Они видели пожар, слышали стрельбу, но не двинулись с места, считая, что крепость, имеющая каменные стены и железные ворота, сможет без их помощи отразить неприятеля.

Это была первая крупная крепость, взятая в Ливонскую войну. Трофеями захватчиков стали 230 пушек и «великое богатство» (выражение Карамзина). Царь Иван пышно отметил взятие Нарвы в Москве; щедро наградил воевод и воинов, взявших город; подтвердил жалованную грамоту, выданную Крумгаузену и фон Дедену; приказал освободить всех нарвских пленников.

Нарва представляла собой удобную морскую гавань. Здесь Иван Васильевич начал создавать собственный флот. Была оборудована верфь. Первые корабли на ней строили мастера изХолмогор и Вологды, которых царь ранее посылал за рубеж «для присмотра, как на западе льют пушки да строят корабли». В Нарве также базировалась каперская флотилия в составе 17 судов.⁸⁰ Ею командовал датчанин Карстен Роде, принятый на службу по приказу Ивана IV.

Взятие Нейшлоса и Нейгауза

В конце мая 1558 года закончилосв сосредоточение в Пскове 40-тысячной армии Москвы. Ею командовал князь Петр Иванович Шуйский, в подчинении у него находились воеводы Ф.И. Троекуров, А.И. Шеин, В.С. Серебряный, А.М. Курбский и другие.

25 мая Федор Троекуров и Данила Адашев осадили город Ней-шлос, или Варбек (ныне Воскнарва), расположенный при впадении реки Эмбах (ныне Эмайыги) в Чудское озеро. Уже 6 июня он сдался. Комендант крепости был отпущен «с немногими людьми», без оружия. Жители города и уезда признали себя подданными Москвы. Видя судьбу Нейшлоса, соседний город Адежи сдался добровольно. Он присягнул Ивану вместе с двумя или тремя соседними Везенбергскими волостями. Теперь вл'адением Москвы стала полоса земли от Чудского озера до устья реки Наровы.

Главные силы армии П.И. Шуйского пошли к Дерпту. Но прежде им надлежало взять крепость Нейгауз (или Нейгаузен, ныне Васт-селийна). Осада началась 6 июня. Крепость защищали двести ливонских воинов под командованием рыцаря Укскиля фон Паде-

норма, к которым присоединились горожане, жители окрестных имений и сел. Несмотря на малочисленность, защитники Нейгау-. за стойко сопротивлялись почти месяц, отбивая все приступы. После разрушения осадной артиллерией крепостных стен и башен, немцы 29 июня перешли в верхний замок. Фон Паденорм хотел и здесь защищаться до последней крайности, но его сподвижники отказались продолжать бессмысленное сопротивление. На следующий день к вечеру они сдались, с условием свободного выхода. Карамзин отметил: