Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв

Вслед за Семеном Вельским и его братом перешли князья Мосальские, Хотетовские и Трубецкие. Наконец, явились в Москву северские князья, ранее бывшие заклятыми врагами Ивана III: князь Василий Иванович Шемячич (внук Дмитрия Шемяки) и Семен Иванович Можайский, сын соратника Шемяки Ивана Андреевича Можайского. Князь Семен перешел с Черниговым, Стародубом (украинский Стародуб не путать со Стародубом на Клязьме), Гомелем и Любечем; Рыльский — с Рыльском и Новгородом-Северским.

Объяснять подобные «перебежки» гонениями за веру могут только «православно озабоченные» русские историки (типа Нечволодова), выпячивающие на первый план религиозные проблемы и не придающие абсолютно никакого значения главному фактору — материальному. Масштабы и «ужасы» подобных гонений они сильно преувеличивают.

А главное, подобная практика являлась в те времена обычной по всей Европе. Феодалы систематически переходили от прежних сюзеренов к новым, в надежде получить дополнительные владения и прочие милости. Везде ими двигала корысть. Так, Казимир IV в 1452 году отдал Гомель в удел можайским князьям, бежавшим из Московии. Их потомки через 47 лет подались в обратную сторону, вследствие чего началась долгая борьба за Гомельщину.

Кстати, и князья Вельские, и князья Стародубские, и князья Дорогобужские позже, познакомившись поближе с дикими нравами московских владык, вернулись обратно в Литву.

Итак, литовский великий князь Александр — «первый среди равных» — не мог запретить своим удельным князьям (магнатам) переходить на службу к восточному соседу. Но и спокойно взирать на их переход к Москве он тоже не хотел, да и не мог. Поэтому в апреле 1500 года в Москву приехало посольство от Александра во главе со смоленским наместником С. Кишкой. Посол передал Ивану III требование своего великого князя, чтобы Иван, в соответствии с условиями брачного договора, не принимал впредь переходивших из Литвы князей вместе с их волостями, не «чинил больше обид на границах» и вернул «изменников» (князей-перебежчиков). При этом, желая задобрить тестя, он даже назвал его в своем письме «государем всея Руси».

Но это не помогло. Ивану III было мало тех земель, что он получил по договору 1494 года. Как всегда, он хотел больше. Царь послал зятю ответное письмо, где заявил, что начинает войну якобы в отместку «за принуждение княгини Елены и всех наших литовских единоверцев к латинству».[75] Грамота кончалась словами «хочу стоять за христианство, сколько мне Бог поможет». В итоге вновь началась война.

Основная часть московских войск, под командованием служилого татарского хана Магомет-Амина и воеводы Якова Захарьевича Кошкина, уже 3 мая пошла на юго-запад, к Брянску. Далее эта рать заняла города Гомель, Любеч, Мценск, Мосальск, Новгород-Северский, Оршу Рыльск, Серпейск, Стародуб и Путивль.

Другую часть московского войска (Сторожевой полк) возглавил родной брат Якова, боярин Юрий Захарьевич Кошкин. Вскоре Юрий вступил в Смоленскую землю и взял Дорогобуж.

Как сказано в «Хронике Быховца», все города были захвачены «воровским обычаем». Только после этого в Вильно поехал посол И. Телешев с грамотой, где было сказано, что царь Иван «за христианство стояти хочет» и начинает войну.

К тому времени в Великих Луках сосредоточилась третья группа войск, а четвертая стояла в Твери в качестве резерва. Ею командовал тверской воевода, князь Даниил Романович Щеня.[76]

Пришлось литовскому великому князю собирать войска. Командование ими он поручил наивысшему гетману, православному князю Константину Ивановичу Острожскому. Сначала Острожский прибыл в Смоленск, где к нему присоединился гарнизон под командованием наместника Станислава Кишки. Оттуда они пошли к Дорогобужу — отбивать город. Узнав об этом, Иван III приказал тверской рати князя Д. В. Щени форсированным маршем идти выручать Кошкина.

Битва на Ведроше (1500 г.) и другие победы Москвы

Щеня успел подойти к Дорогобужу раньше литвинов, взял на себя верховное командование войсками и стал лагерем у большой Московской дороги, на Митьковом поле, примерно в 5 верстах за Дорогобужем.

Получив сведения о приближении противника, Щеня приготовился к бою. На западный берег Ведроши отправил передовой полк, на восточном берегу ставил большой полк под командованием его самого. Сторожевой полк Кошкина, состоявший из конных дворян, а также конница татарского хана Магомет-Амина были назначены в засаду. Правый фланг московитов прикрывал Днепр, левый фланг упирался в густой лес. Впереди за Митьковым полем протекала речка Ведроша, приток Днепра. Замысел Щени состоял в том, чтобы разбить противника внезапным ударом засадного полка с тыла и одновременной атакой с фронта силами большого полка.

Сражение произошло 14 июля 1500 года. Литовцев было примерно 7–8 тысяч человек, московитов больше на три — четыре тысячи.[77] Острожский знал об этом, но твердо решил сражаться. Он сказал: