Войны несчитанные вёрсты

Так вторые сутки моего пребывания на фронте закончились подписанием нового плана операции по ликвидации окруженной группировки врага. Мы тогда были все абсолютно уверены, что 12 декабря, как только выйдут на исходный рубеж соединения 2-й гвардейской армии, войска фронта начнут наступление.

Однако действия противника внесли значительные коррективы в наши оперативные планы. Утром 12 декабря его котельниковекая группировка, входившая в состав группы армий "Дон", под командованием генерал-фельдмаршала Манштейна перешла в наступление, преследуя совершенно очевидную цель - деблокирование войск окруженной под Сталинградом группировки. По данным разведки Юго-Западного фронта, в это же время угрожающе быстрыми темпами шло сосредоточение сил противника в районе Тормосина, где уже развертывались соединения 48-го танкового корпуса, также входившего в группу "Дон". Как нам стало вскоре известно, войска окруженной группировки также были переданы в подчинение Манштейну. Таким образом, все силы противника на котельниковско-тормосинском направлении и в кольце были задействованы под единым командованием в операцию по деблокированию окруженной группировки.

Сводки о положении дел северо-восточнее Котельникова, полученные нами из штаба Сталинградского фронта, свидетельствовали о намерении вражеской группировки прорваться к юго-западной окраине города, где и соединиться с группировкой Паулюса. В то же время и наша воздушная разведка доносила о сосредоточении войск и боевой техники, в первую очередь танков, в юго-западном секторе окруженной территории. В этих действиях противника легко просматривалась подготовка встречного удара из кольца окружения.

Удар Манштейна был нанесен утром 12 декабря по войскам 51-й армии Сталинградского фронта, сильно ослабленной в ходе недавних наступательных боев. Судя по информации, полученной 12 декабря, противнику удалось прорвать первую линию обороны армии.

Обстановка сразу обострилась. Мы понимали, что на войска нашего соседа обрушилось суровое испытание. К. К. Рокоссовский попытался связаться по телефону с представителем Ставки А. М. Василевским, но из штаба Сталинградского фронта сообщили, что он вместе с командующим фронтом находится в войсках.

Особенно нас настораживало отмеченное авиаразведкой оживление в западном секторе окруженной группировки. Поэтому я договорился с К. К. Рокоссовским, что поеду в 21-ю армию{9} и ознакомлюсь с обстановкой на месте.

Зима уже полностью вступила в свои права. Засыпанные снегами степи Междуречья продувались студеными ветрами. Температура по ночам опускалась за 30 градусов. Зло скрипел снег под ногами и колесами машин.

К вечеру я прибыл на командный пункт 21-й армии. Командующий армией генерал-майор Иван Михайлович Чистяков пригласил к себе члена Военного совета армии полковника Михаила Михайловича Стахурского и начальника штаба генерал-майора Валентина Антоновича Пеньковского.

Завязался обстоятельный разговор. Характеризуя обстановку, генерал И. М. Чистяков доложил, что в последние дни, особенно в минувшие сутки, средства наземной разведки установили, что гитлеровцы стягивают в юго-западный сектор кольца окружения танковые и моторизованные войска. Наибольшее оживление отмечено против правого фланга 21-й армии в районе ее стыка с соседней 57-й армией Сталинградского фронта. Данные разведки свидетельствовали также о том, что противник ведет работы по укреплению оборонительных позиций в населенных пунктах Мариновка и Карповка.

В ходе обсуждения обстановки командование армии заверило, что за всеми действиями противника ведется круглосуточное бдительное наблюдение и любые его попытки вырваться из окружения будут решительно пресечены. Работа армейского штаба согласовывается с работой штаба соседней 57-й армии Сталинградского фронта, поэтому какие-либо неожиданности практически исключены.

В конце дня мы с М. М. Стахурским побывали в частях 52-й гвардейской стрелковой дивизии. Мне было особенно интересно общение с командирами, политработниками и воинами соединения, которое, как рассказал И. М. Чистяков, недавно сыграло немалую роль в окружении и пленении солдат, офицеров и генералов 4-го и 5-го румынских корпусов в районе Базковского, Распопинской, Белосоина.

Встречи... Вопросы... Ответы... Всего не вспомнишь, всех разговоров в памяти не удержишь. Однако отрывочные впечатления обладают удивительным свойством объединения в нечто цельное, способное достаточно полно раскрыть общее состояние дел. И все-таки отдельные встречи запоминаются, некоторые на всю жизнь. И необязательно самые значительные.

Помнится, как в одном из батальонов, в тесном заснеженном переходе, мы с трудом разминулись с бойцом гвардейского роста. Боец был в летах, а от белого инея, осевшего у него на усах, казался просто пожилым.

Попросил бойца представиться. К сожалению, не запомнил фамилии представившегося, как выяснилось, сержанта (в полушубке, знаков различия не было видно), но вот встреча и разговор с ним запомнились в подробностях.