Воины облаков

Дважды попали под короткий, но сильный дождь. Наши куртки нас бы не спасли. Но перед самым отъездом в Перу, я всё таки получила посылочку от тётушки из Штатов. Я просила и получила, слава богу, два десятка дождевичков из тонюсенького полиэтилена. Как в магазинных кульках. Такие выдают на Ниагаре, во время экскурсий, от водяной пыли. Когда я была у неё в гостях, мне показалось удобным иметь такой плащик. Его, конечно, надолго не хватит, но зато, свёрнутым, в кулачке спрячется.

Кроссовки намокли и весили по пуду, на уставших ногах. И запасной обуви нет. Надо будет попробовать хотя бы какие-то мокасины изобразить. Чаупи-тута получил плащик тоже. Хорошо, они кучкой так и лежали в моём рюкзаке, благо места занимают чуть. Он удивлялся и радовался, как ребёнок. Хотя, что я говорю — он и есть ребёнок. В городе надо будет озаботить Ахау и достать масла или жира и воска. Попробовать пропитать палатки. Полностью не спасёт, но хоть что-то. Начинается сезон дождей. Что-то мокрой спать мне не улыбается. Может будем останавливаться там, где есть жильё? И сколько ещё будет продолжаться эта рекламная акция?

— Пушак, я соскучилась… Тому, кому прийдётся читать мой дневник, точно прийдёт в голову: озабоченая девица и человека толком не знает, а туда же — неземная любовь!

Да я и сама удивляюсь. За собой такого раньше не замечала. Ну, я не девственица, конечно. У меня были парни. С одним я даже жила полгода, думала серьёзно, но не сложилось. Но и так, чтоб скакать по постелям, так нет. И такого бешенного желания, как с амаутой, я в жизни не испытывала. Действительно, сколько я его знала?

Но, после разговора с Аари, я начала догадываться, что как минимум половина этого влечения, не совсем моя. Эх! Далеко ты, моя телевышка, а добивает, как надо. Может он правда умеет любить сильнее меня, а может его мужское тело так стосковалось, что теперь из меня жгуты крутит. После моёго “дальнобойного секси”, я как-будто чуток успокоилась. По крайней мере пропало постоянное напряжение натянутой струны. И скучать за амаутой я стала по другому. Сердцем. Хотелось просто посидеть рядышком где-нибудь на берегу реки, глядя на бегущую воду, прижавшись к его сильному плечу. Распросить о его жизни, о том, что он думает, чем хочет жить. Насколько ему нужно, чтобы я была рядом.

Город был молодым. Скорее даже сильно разросшийся посёлок. Здесь селились земледельцы и пастухи. Дома избраных здесь не было. Небольшой анклав молодых воинов, нашедших здесь женщин и ставшие первым ядром защитников и городских стражников. К моей огромной радости в городе было несколько скорняков, у одного из которых нашёлся подходящий материал и деловая хватка. Я поменялась с ним простой выкройкой мокасин в обмен на большой кусок кожи тапира, и уже готовые кожаные полосы, для сандалий. Ими я собралась свою будущую обувку сшить. Я уверена, что мастер отдал бы мне кожу и так. Влияние статуса. Только мне не хотелось этим пользоваться. Вместе мы углём вычертили выкройки мокасин на всю нашу компашку, включая нашего малыша и даже Ахау. Парень был такая лапочка! Подождите, я ещё свою идею со свитерками не оставила. Наши чуть не лопнули от смеха, когда я стала рисовать на куске ткани ступни всех вышеупомянутых, а Чаупи-тута сказал, что сандалии к свадьбе каждый шьёт сам.

— А когда это ты невесту нашёл? — даже я не удержалась от хохота, хотя с ним стараюсь этого не делать. Очень потешно обижается.

— Нашёл, — конечно же надулся он, — только она, глупая, об этом ещё не знает.

— Скорее, ещё не родилась, — показала ему язык я. И умчалась в город, на этот раз взяв с собой Ахау, для лучшей коммуникабельности. Отчего малыш собрался накукситься ещё больше, если бы Алекс не сказал, что у ему тоже нужна помощь, чтоб достать масло и воск.

— Это есть у шамана, — сказал Чаупи-тута, — для мёртвых.

Шамана мы решили пограбить. Это для их престижа мы вояж проводим. Вот пусть и выделят средство, чтоб божьи засланцы народ соплями не нервировали.

Первую пару для малыша мы сделали втроём. Если налажаем, меньше кожи испортим.