Воины Пернатого Змея (СИ)

Очень скоро наткнулись на тропу, по описаниям разведчиков она походила на то, что они искали – дорогу к гарнизону орлов. Теперь, хоть и цепочкой, но движение ускорилось, вперед выслали разведчиков. Их обнаружили, укрывшимися в кустах перед местом, которое когда-то было пограничным гарнизоном государства Анаук. Тоже выгоревшее темное пятно на месте деревянных построек, малочисленные человеческие следы уцелевших. Все говорило о том, что гарнизон покинут.

Касик показал несколько условных обозначений. Амини бесшумно рассыпались по подлеску, обтекая лагерь с двух сторон. Немного подождав, Кокотона с двадцаткой, находящейся всегда при нем, направился влево, на запад, куда ушла большая часть воинов, и находился город – последний пункт их пути.

Глава 7

Бесконечная дорога и поиски пищи выматывали беженцев. В изнеможении они, остановившись на ночлег, задерживались передохнуть еще на сутки. Огромный караван, который отбыл из Изтака, сократился больше, чем вдвое. Кто-то уставал и, приметив хорошее ничейное место, оставался, чтобы заново обстроиться – это были семьи, в которых мужчины остались живы, к ним присоединялись бывшие соседи и друзья, в надежде, что смогут рассчитывать на помощь. Но были и печальные случаи гибели горожан при переправах, обвалах. Дядя Магуай потерял двух дочерей: их и две семьи скосила неизвестная болезнь.

Слезы и причитания, горестные и тяжелые вздохи, бессонница и страх – вот постоянные спутники беглецов из сожженного города. Мальчишки, которые стали раньше времени взрослыми; девушки, взявшие в руки громы и самодельные луки; женщины без умолку шепчущие молитвы по поводу и без; мужчины, прислушивающиеся к любому шороху – таким теперь был их караван. Они стали другими и понимали, что прошлой жизни не вернуть. Пусть и было в той жизни много огорчений и бед, приносимых постоянной войной с ягуарами, но, сколько помнили люди, они так жили всегда. Теперь же никто не знал, встретит ли он закат Тонатиу и приход Мецтли. Потому цеплялись за воспоминания, прерываемые нередко жалобным всхлипом, настойчиво стремились сохранить частицу знаний и передать ее немногочисленным ребятишкам, чтобы те выучили, запомнили и рассказали потом своим детям. Кто-то из них да выживет. Только бы не пропала, не затерялась невидимая нить, связывающая их с прошлым, иногда разделенным веками.

Вечерами, когда искры костра взметались к черному небу, и появлялся Мецтли, беженцы подсаживались поближе к огню и слушали занятные рассказы из истории народа, когда еще не было разделения на орлов и ягуаров, не было военных братоубийственных войн и усобиц, задолго до того, как государство мешиков стало могучим. Чаще всего рассказывали почтенные Шесть Ящериц или Три Каймана, правда мужчины регулярно спорили, расходясь в деталях повествования, но слушать их было очень занимательно. На этот вечер они припасли одно из самых древних сказаний. Начал рассказ Три Каймана:

– Когда-то давно наш мир четырежды полностью разрушался небесными камнями, ураганами, огнем и водой. Только после каждой катастрофы люди опять возрождались, но им ничего не оставалось в наследство.

Тяжелые времена наступали! Ох-хо-хо…

После третьего уничтожения мира часть оставшихся людей превратилась в обезьян, а после четвертого возникла необходимость создать новое светило.

– Как это, дядюшка Три Каймана, ты ничего не путаешь?

– Что значит новое светило, а куда делся Тонатиу?

– И зачем еще одно?

– А куда оно делось?

– У нас есть дневное светило – Тонатиу, ночные друзья – Точтли, Коатликуэ, Мецтли, Коатепек, Койольшауки.[29], о каком из них ты говоришь?

– Ты никогда этой истории нам не рассказывал, может он что-то путает, уважаемый Шесть Ящериц? – посыпались вопросы внимательно слушающих путников. История была новой, и интерес возник у всех сразу.

– Экие вы все скорые! Да шустрые, как при ловле ящерицы в ясный день! Вот норовите ее ухватить, так и в рассказе, не торопите меня, а то только хвост от ящерки останется у вас в руках, а в голове пусто! – рассердился Три Каймана, легонько стукнув ближайшего мальчишку по лбу, тот рассмеялся и сел на место, сложив руки на коленях.

– Я бы добавил, – присел на свободное место у огня Шесть Ящериц, но рассказчик поморщился:

– Ты, конечно же, тлатиними[30], но эту историю рассказал мне мой дед, позволь, я перескажу ее, а ты потом дополнишь?

Обычно рассказчики вступали в спор сразу, на этот раз Шесть Ящериц кивнул, согласившись выслушать.

– Тонатиу светил на небе, но освещал только одну сторону нашей земли, на другой половине стояла вечная тьма, и жили люди-змеи…

– Зачем освещать другую сторону земли, если там только Большая Вода?! – пискнул самый умный ученик, на него все зашикали.

– Большая Вода? Так было не всегда! Я перескажу историю, как мне ее рассказал мой дед. Это столь древняя легенда, что ее нужно передавать слово