Воины преисподней

От испуга ловчий выпустил его, и юноша упал в траву. Волнение человека передалось борзой, собака вся подобралась и вновь зарычала. Ловчий же испуганно глядел на оборванца. Ещё бы, любой струхнёт, услышав такое о своём князе!

А парень вытянулся, напрягся, словно его прошиб столбняк, горячечно зашептал:

– Борис… Василькович… спаси… защити… не дай сгинуть… полымя адово… – и вновь впал в беспамятство.

Что делать? Вот посреди леса лежит человек, который называет углицкого князя Владимира Константиновича предателем и выкрестом, да ещё поминает при этом нечистого. И вдобавок взывает к племяннику Владимира Константиновича, ростовскому князю Борису Васильковичу, умоляя о защите. А в это время Владимир Константинович мирно охотится в этом же лесу и ничего не подозревает. И если бы один из ловчих не отправился искать отбившуюся от своры собаку, возможно, никто ничего не узнал бы…

Так может, бросить парня посреди леса? Пусть себе подыхает, клеветник проклятый! Ловчий приложил руку к его лбу и удостоверился: у юноши жар. Если оставить его здесь на поляне, пожалуй, он долго не протянет.

С другой стороны, может случиться так, что клеветник выживет. Вдруг на него наткнётся кто-то ещё! Но тогда парень может рассказать другим то, что выболтал под влиянием жара ловчему. И если сейчас он не ведает, что проговорился верному слуге Владимира Константиновича, неизвестно, кому он выложит свои бредни в следующий раз. Кроме того, не худо бы выяснить, при чём тут Борис Василькович. А вдруг ростовский князь замышляет на дядю недоброе?! Но если так, то ловчий случайно открыл целый заговор! И когда верный слуга принесёт князю столь важное известие, Владимир Константинович может отличить его, приблизить к своей особе, возвысить над другими…

В конце концов, возможность быстро сделать карьеру перевесила остальные соображения. Ловчий легко поднял юношу с земли, перебросил поперёк седла, сам вскочил на коня, кликнул борзую и поскакал туда, откуда доносился уже едва различимый звук рога. Под влиянием тряски юноша время от времени дёргался и начинал неразборчиво бормотать. Тогда ловчий похлопывал его по спине и приговаривал:

– Погоди, милый, погоди, успеешь рассказать всё, что знаешь. Только не мне, а самому Владимиру Константинычу. Всё выложишь, как миленький! Не захочешь, а выложишь.

***

Они носились по лесу вот уже битый час, а толку от этого, похоже, не было никакого. Пара зайцев – разве ж это добыча для княжеской охоты?! Шкурка у зверьков сейчас некудышняя, но это мелочи. Главное – князь не получил никакого удовольствия. Он не без основания считал, что потратил день впустую.

Владимир Константинович недовольно повёл могучими плечами и уже стал подумывать о прекращении столь неудачной охоты, когда далеко позади раздался крик:

– Княже! Княже!

Он резко натянул поводья и обернулся. Кавалькаду нагонял Никита, один из этих бездельников, которые не способны выследить приличную дичь, а умеют только орать во всю глотку, распугивая даже жалких зайчишек и тем самым окончательно срывая охоту. За всадником неслась борзая.

Но что это перекинуто через седло его коня? Неужто ловчий подстрелил крупную дичь? Без своего господина! Ах, негодяй, да разве ж для себя ты охотишься? Князю, князю должен доставить удовольствие, холоп!.. Владимир Константинович нахмурился, выпрямился в седле и стал ждать, когда же подъедет ловчий.

Ждали и остальные слуги. По мере приближения всадника то один, то другой начинал охать, цокать языком, прикладывать козырьком ко лбу руку и присматриваться. Никто не понимал, что везёт ловчий. Сначала все были уверены, что он подстрелил косулю, однако теперь стало ясно, что поперёк седла его лошади переброшен человек. Но кто это?

Слуги удивлённо переглядывались, пытаясь сообразить, кого не хватает в княжеской свите. Может, с кем-то приключилось несчастье, и Никита подобрал товарища. Но все вроде были на месте. Тогда кого везёт болван Никита? Неужели какого-нибудь нищеброда или смерда? Вот дубина – из-за такой-то безделицы вздумал беспокоить князя!.. Ну ничего, сейчас Владимир Константинович ему задаст!

А князь хоть и хмурился, но не спешил обрушивать на Никиту свой гнев. Он догадывался, что ловчий ведёт себя так неспроста. Глядя на своего повелителя, слуги также молчали и не трогались с места. Наконец Владимир Константинович бросил через плечо негромко:

– Олекса…

Один из слуг тронул поводья и поехал навстречу ловчему, который был уже близко. Но Никита тотчас остановил своего скакуна и крикнул:

– Только с тобой говорить буду, княже!

Все просто оторопели от такого нахальства и посмотрели на князя уже с откровенным непониманием. Да что ж это творится, в самом деле…

Но Владимир Константинович коротко приказал Олексе:

– Назад, – и поехал к ловчему сам.