Войны распавшейся империи. От Горбачева до Путина

Очень типичным представителем таких людей являлся знаменитый полковник ДНР Арсен Павлов (Моторола). В мирной жизни ему удалось добиться не слишком многого: работал охранником, автомойщиком. Настоящее призвание этого человека была война: Арсен дважды по контракту отправлялся на полгода воевать в Чечню. Но, видно, служба в российской армии была скучна анархичному бывшему автомойщику, и он предпочел более вольную жизнь добровольца. Например, Моторола пытался уехать на войну в Южную Осетию, когда его беременная жена лежала на сохранении, но не смог найти денег на билет. Увы, война скоро кончилась, и крайне раздосадованный Арсен стал ждать новой «вспышки». «Вспышка» случилась на Украине, и она оказалась войной Моторолы: на ней он нашел себя и приобрел славу. Правда, в конечном счете, эта удача стоила ему жизни — Арсена Павлова взорвали в лифте его дома.

Халифы смутного времени

Судьба Моторолы типична. Процесс устранения не вписывающихся в определенные рамки лидеров боевиков начался задолго до его гибели. Сначала из Горловки исчез полевой командир Игорь Безлер (Бес) — правда, ему удалось выжить. Затем был расстрелян начштаба четвертой бригады ЛНР Александр Беднов (Бэтмен), причем власти Луганской республики признали свою причастность к его убийству. Летом 2015-го, после второго по счету покушения, был подорван и расстрелян Алексей Мозговой — один из наиболее популярных и влиятельных полевых командиров Луганской Народной Республики, соратник ранее удаленного из Донбасса Игоря Стрелкова. Зимой 2017-го был убит командир знаменитого батальона «Сомали» Михаил Толстых (Гиви).

То, что сегодня происходит на Донбассе, великолепно вписывается в канву всех вооруженных смут на территории бывшего СССР: завершив свою миссию, «герои революций» таинственным образом гибнут, а им на смену приходят более удобные для аппаратных игр, не выходящие за формальные «рамки приличий» лидеры.

Во время гражданской войны в Таджикистане лидером противостоящего исламистам «Народного фронта» был буфетчик и по совместительству уголовный авторитет, проведший за решеткой 22 года, Сангак Сафаров.

Я хорошо был знаком с Сангаком. Интеллектуалом этого человека, неокончившего даже среднюю школу, конечно, назвать было трудно, но от уголовного авторитета исходило почти гипнотическое ощущение силы, чувствовалось, что он совершенно не боится смерти и при этом готов убить любого, вставшего на его пути.

Именно Сангак Сафаров привел к власти нынешнего таджикского лидера Эмомали Рахмона, и ходили слухи, что с таджикским президентом уголовный авторитет обращался как с мальчиком на побегушках. Увы, в мирное время бывшему буфетчику пришлось пожить совсем недолго. По наиболее распространенной версии Сангак Сафаров «вспылил» и застрелил своего бывшего сподвижника, полевого командира Файзали Зарипова, после чего охрана последнего открыла огонь, и в результате начавшейся перестрелки погибли 17 человек, в том числе и бывший лидер «Народного фронта».

Не менее драматична и судьба знаменитого грузинского «вора в законе» Джабы Иоселиани, свергшего Звиада Гамсахурдиа и приведшего к власти Эдуарда Шеварднадзе. На войнах в Абхазии и Западной Грузии отряды Иоселиани занимались грабежами.

«На любой войне победитель имеет право на три грабежа. Это нормально, главное — уничтожить врагов Грузии», — откровенничал со мной Джаба Иоселиани.

Как только Эдуард Шеварднадзе закрепился во власти, то его стал раздражать такой своеобразный соратник, и Джаба Иоселиани был заключен в тюрьму.

Во время войны в Приднестровье лидером вооруженных отрядов города Бендеры стал бывший «афганец» Юрий Костенко, прозванный Батькой. Среди его бойцов было много уголовников, мародерство защитники Бендер воспринимали как «контрибуцию». Суды над задержанными Костенко считал излишним гуманизмом: Батька вместе со своей «боевой подругой» Татьяной собственноручно допрашивал пленных и сам выносил приговор — как правило, смертная казнь. Увещевания приднестровских властей «умерить пыл и действовать более цивилизованно» бывший афганец попросту игнорировал.

Однако, как только война окончилась, Костенко ликвидировали, причем его труп распилили. Почему? «А у милых ребят-следователей, подчиненных моего хорошего знакомого Вадима Шевцова (руководитель службы безопасности Приднестровья. — Прим. авт.), был только «Запорожец» для доставки трупа. Вот и распилили или разрубили тело», — описывает гибель Костенко в «Книге мертвых» его друг Эдуард Лимонов.

«В берегах реки глубокой
Потерялось мое время.
Ночь цыганкой черноокой
Золотое прячет стремя»,

— пророчески написал незадолго до гибели в одном из своих стихов донбасский полевой командир Алексей Мозговой.