Войны Рима в Испании. 154—133 гг. до н. э.

Хотелось бы обратить внимание еще на один момент. Автор использует почти исключительно германскую историографию. Из 30 с лишним работ, значащихся в списке литературы в немецком издании (немного!), только 6 принадлежат перу историков других стран. Правда, в тексте встречаются ссылки и на другие труды иностранных авторов, но они единичны. В результате из числа французских исследований оказалась «за бортом» монография Р. Тувено о Бетике (см. примеч. 3), из итальянских — третий том «Истории Рима и римского мира» Л. Парети (см. примеч. 19), из английских — книга К. Сазерленда «Римляне в Испании» (см. примеч. 17) и др. Во всех этих работах имеются более или менее обстоятельные разделы о войнах Рима на Пиренейском полуострове в 154—133 гг., где высказываются различные суждения о событиях, анализируемых Г. Симоном^{39}.

Некоторые соображения этих и других ученых (пусть и не всегда верные) мы включили в примечания к предлагаемой книге.

Обращает на себя внимание и отсутствие обзора источников. Правда, автор весьма подробно разбирает источниковедческие проблемы в тексте, но вводная глава такого рода все же, как нам кажется, была бы не лишней для целостности восприятия. Поэтому мы позволим себе сделать краткие замечания об основном источнике по данной теме — «Иберийской книге» Аппиана Александрийского («Иберика»).

«Иберика» является первой полностью сохранившейся книгой «Римской истории» Аппиана, будучи в ней шестой по счету. События 154—133 гг. описываются им в гл. 44—98. Вопрос об источниках этого раздела не прост. Аппиан пишет о Рутилии Руфе, который «описал эти события» (88, 382)[7], из чего многими учеными делается вывод, что именно он и послужил одним из информаторов александрийского историка^{40}. Высказывалось мнение, что Аппиан использовал также сочинение Полибия, с которым у него имеются некоторые совпадения^{41}. Наконец, многое указывает на привлечение труда Посейдония, к которому могут восходить восхваления доблестей испанцев. Вполне возможно, что Посейдоний являлся посредником между Аппианом и Полибием, хотя ту же роль могли сыграть и другие источники^{42}; в любом случае обращают на себя внимание расхождения между двумя историками при описании одних и тех же событий^{43}.

Следует при этом отметить известную небрежность Аппиана в работе с источниками. Так, он сообщает о том, что Вириат подстрекал к восстанию против Рима ареваков, беллов и титтов, «эти воинственнейшие племена», которые начали войну, названную Нумантинской (66, 279). Подобное пояснение явно излишне, если иметь в виду, что все эти три племени уже упоминались вместе в связи с их борьбой против римлян (48, 204; 50, 214). Очевидно, налицо шов между двумя разными источниками^{44} (ср. аналогичные случаи: Арр. ВС, I, 62 и 63; 100 и 101; Mithr., 68 и 69 и др.).

Именно на описание войн 154—133 г. приходится основная часть невыгодных для римлян эпизодов «Иберийской книги»: агрессия Лукулла против ваккеев и учиненная им резня в Кауке, вероломное избиение лузитан Гальбой, нарушение Цепионом мира с Вириатом, убийство последнего при попустительстве римлянина и отказ Цепиона награждать убийц вопреки собственному обещанию, двуличное поведение Квинта Помпея по отношению к нумантинцам, бесславное нападение Лепида Порцины и Децима Брута на ваккеев, необоснованное расторжение римлянами Манцинова договора. Не раз упоминается о корыстолюбии римских военачальников Лукулла, Гальбы, Лепида, которое наряду с жаждой славы любой ценой толкает их на дурные поступки, причем у Гальбы оно оказывается и вовсе единственным движущим мотивом. Даже о куда более добродетельном Сципионе Эмилиане Аппиан, перечисляя возможные мотивы разрушения им Нуманции еще до приказа из Рима, с сарказмом пишет: «Или, как полагают некоторые, [он сделал это], думая, что настоящая слава достигается великими несчастьями других людей» (98, 426) — чужими несчастьями, а не собственной доблестью!^{45}