Воины Солнца и Грома

– Пропадет Русь при Аскольде, пропадет! Все от нас отложились: кривичи к Новгороду тянут, северяне и радимичи – к хазарам. А брат все в рот Михаилу-чернокнижнику смотрит, а тот – василевсу. Теперь вот надумал по весне идти с дружиной в Сирию, на сарацин в помощь грекам. Погубит рать в песках, а мне потом Киев от мадьяр оборонять, а то и от хазар.

– Зачем было принимать чужую веру, пускать в Киев черных волхвов? Мало Чернобоговых колдунов и ведьм с Лысой горы?

– У Аскольда одно на уме: «Сделаем все, как у греков». Только мы – не василевсы, и лесные князья – не вельможи ромейские, чтобы перед нами на брюхе ползать.

– Понимаешь, что добром брат тебе власть не отдаст?

– Ты, владыко, бел и праведен, оставь грешные дела мне.

– И перед Христом греха не боишься? – В голосе жреца слышалась насмешка.

– Мы во франкской земле столько церквей разорили и столько раз крестились…

– А старых богов не боишься?

– Для отеческих богов я брата не пожалею! Благослови лишь меня быть единым князем на Руси!

– Благословят тебя боги, если твои дела будут им угодны… А теперь иди, княже, время позднее, да и я нездоров.

Немного погодя дверь чулана отворилась, и четверо вошли в горницу. Полки на стенах были уставлены берестяными свитками и пергаментными книгами, горшочками со снадобьями. Хозяин, высокий крепкий старик с длинными седыми волосами и широкой белой бородой, из-под которой выглядывала бронзовая фигурка Перуна, стоял, упершись руками в стол.

– Слышали все? Хотите ли, чтобы, на Руси княжил братоубийца и дважды вероотступник?

– Раз нет больше добрых князей в роду Кия – нужно звать князя с севера, – твердо сказал Творимир.

– Только вот на грамоту нашу от Олега ответа нет, Не ведомо, дошла ли, – озабоченно произнес Каницар. – Из наших иные уже отговариваются: подписал-де по пьянке, и не впутывайте меня больше, скажите спасибо, что не доношу. А время уходит…

Богумир снял несколько книг с полки, сдвинул неприметную дощечку в стене и достал из тайника свиток. Потом открыл тяжелый резной сундук, развернул шелковую ткань и вынул секиру со знаками Солнца и Молнии на лезвии и рукояти.

– Вот список с грамоты. Как его доставить в одну ночь в Новгород, ты, Творимир, лучше меня знаешь.

* * *

В ложбине между Киевской горой и Щекавицей ярко горел костер. Высоко воздевая секиру, Творимир плясал вокруг костра и пел на неведомом языке. «Это скифский язык, его лишь волхвы знают, и то немногие», – шепнул Хадобард Радо. На ночном небе вдруг ярко вспыхнула звезда и понеслась к земле. Она все росла, сияла все ослепительнее – и вот уже превратилась в невиданного зверя: льва с головой орла, острыми ушами и могучими крыльями. Раскаленным золотом светилось все его тело, будто частица солнца явилась среди тьмы. Крылатый зверь опустился около костра и с тихим клекотом потерся орлиной головой о ноги Творимира. А тот опустился на колени и обнял шею зверя.

– Роксушка, узнал! Ласковый мой, смелый! Это грифон, один из четырех, везущих колесницу Даждьбога-Солнца, – обернулся волхв к двум воинам. – Зовут его Рокс – «Сияющий». И вернуться он должен до восхода. А нести сможет всех троих. Вместе и полетим к Олегу.

Волхв сел на спину чудо-зверя спереди, за ним – Радо, а позади – Хадобард.

– Вниз поначалу не смотри, чтобы голова не закружилась. Потом привыкнешь, – сказал юноше воин-волк.

Одним прыжком грифон взметнул сияющее тело над костром, и пламя тут же словно подхватило его снизу и подняло еще выше. Мерно взмахивая широкими крыльями, Роке понесся навстречу звездам. У молодого дружинника поначалу захватило дух, но вскоре он освоился и в ясном, ровном свете луны стал замечать, что летают вокруг не только ночные птицы. Черный мохнатый бес подлетел на нетопырьих крыльях, но унесся прочь, стоило волхву погрозить священной секирой. Голая, нахально-красивая ведьма верхом на метле приветливо помахала рукой, и Вылко со смехом кивнул ей. Огненный змей, рассыпая искры, понесся вниз и скрылся в трубе чьего-то терема.

А внизу среди темных бесконечных лесов белой лентой тянулся замерзший Днепр. Потом повернул вправо, скрылся в дремучем Оковском лесу. Мелькнула посреди дебрей долина Двины, а вскоре побежала на север другая лента – Ловать.

– Видишь, как велика наша земля, – проговорил Творимир. – И всюду на этом пути живут славяне – поляне, древляне, дреговичи, кривичи смоленские и полоцкие, словене. А еще – голядь, меря, чудь… Всем есть место, и еще больше остается – селись, расчищай пашню, добывай зверя. И богатства несчитанные: одних мехов столько – не нужно и копей золотых-серебряных. Кто сумеет все эти племена в одну державу собрать – славнее василевса будет, сильнее кагана. Только нужен для этого Великий Князь, а не князек, что пуще всего боится под другим князьком оказаться.