Воины Света. Тайна Кранга

Машина послушно выполнила указание.

Ее поле действенного фокуса на близком расстоянии являлось сферой минимум в тысячу километров. Она могла без всякого труда поразить указанное судно, совершенно не задев в то же время другое. Эти невероятные сенсоры могли образовать необходимый конус проекции в метре от любой желаемой точки. Это намного больше, чем требовалось. Она извлекала из сотрудничающего теперь мозга I класса необходимые уточняющие данные. Будь у Кранга ноги, он притопывал бы ими, отбивая такт.

Наверху ритмические пульсации, превращенные в труху мысли Цзе-Мэллори, на мгновение прекратились. Они тут же трансформировались в невероятный гибрид между пронзительным криком и ревом. Ультразвуковой визг летучей мыши, усиленный в миллион раз и слышимый, сопровождаемый электротрубами и литаврами. Даже и так это не давило столь нестерпимо ему на череп, как прежняя музыка. Социолог сумел перекатиться на спину и лежал, не двигаясь, тяжело и неровно вдыхая враждебный воздух, который не желал попасть в его легкие.

Он повернул голову. Движение причинило ему боль. Он боролся, пытаясь не дать этому скрежещущему стону проникнуть слишком глубоко, зная, что если он расслабится и позволит ему приобрести точку опоры в глубине, то острые, как нож, звуки начнут кромсать нервы и нейроны. Он мог предотвратить это.

Малайка явно оказался крепче любого из них. Каким-то образом он сумел, шатаясь, подняться на ноги и начал, кренясь и отклоняясь, двигаться в направлении помоста. Он одолел половину расстояния, когда задвигалось здание.

В момент первого бренчания Вульф врубил двигатели краулера и рванул к двери. К счастью, большая машина стояла повернутой в этом направлении. Когда его ударило первой полной нотой, он свалился с сиденья водителя, зажав ладонями уши. Но краулер, установленный на данный курс, тупо продолжал ползти дальше. Как и прежде, огромные двери раздвинулись. В тот же миг, как они закрылись за краулером, пытка прекратилась.

Вульф медленно взобрался на сиденье и сумел остановить отчаянный бросок машины, прежде чем тот швырнул бы ее с обрыва. Он не знал, что произошло, это случилось слишком быстро, но знал, что капитан и остальные все еще внутри. Он быстро проверил грузовой отсек. Обе женщины растянулись среди припасов, лишившись сознания, — то ли от воздействия этой «штуки», то ли еще почему-либо.

Что же делать? Беспомощно растянувшись на полу краулера, молотя от мучительной боли по металлу, он мало чем поможет капитану или кому бы то ни было. В данный момент о возвращении внутрь не могло быть и речи. Попытка связаться произвела только океан помех. Возможно, ему удастся найти в челноке что-нибудь, способное экранировать его мозг, и позволит ему вновь вступить в этот ад.

Ему не дали времени на обдумывание этой проблемы.

Здание, все миллионы тонн его, меняло свое местоположение. Оно накренилось назад, и ужасный миг он страшился, что оно опрокинется на малюсенький краулер. Оно не опрокинулось. Оно повисло на секунду, паря в вихревом небе, а затем повернулось к югу и начало глухо гудеть. Вибрация ощущалась и сквозь пол кабины — или на зубах. На высоте нескольких миль в насыщенном пылью воздухе он увидел, что примерно в ста метрах наверху строения начали пылать густо-черным цветом. Он никогда раньше не видел чего-нибудь пылающего черным цветом, и этот феномен загипнотизировал его. Он продолжался каких-то тридцать секунд. Круглое основание, на котором покоилось здание, тоже, казалось, слегка посветлело. На некотором расстоянии вокруг здания воздух на мгновение принял розовый оттенок.

А затем все прекратилось.

Кранг записал устранение второго судна столь же буднично, как и первого.

Весь процесс с момента первоначальной активации до настоящего занял немногим меньше двух минут.

Кранг нетерпеливо ждал дальнейших приказаний от активирующего Звена. Директивы уничтожить другой звездолет не поступало. Фактически мозг тогда же устранился от управления Звеном. Машина поспорила сама с собой. Прошло очень много времени с тех пор, как она существовала при полном сознании. Она снова открыла, что ей это ощущение было довольно приятным.

Но впечатанные в нее инструкции были четкими и не оставляли никакого места для логических уклонений. При отсутствии активирующего мозга ей полагалось вернуться к состоянию спячки на пониженной мощности. Это означало дезактивацию всех, кроме самых элементарных функций. Кранг вздохнул. Цели построивших его, казалось, часто отличались от их желаний, и теперь у него не было основания изменять это мнение. Огромные лопасти в глубине известняковых пещер, канализировавшие непрекращающиеся вихри планеты, начали опускаться. Генераторы, черпавшие бессчетные эрги энергии из расплавленного ядра планеты, уменьшили подачу, и кипящий железо-никелевый центр успокоился.

Медленно, но эффективно Кранг приступил к необходимой задаче выключения самого себя.

XXII