Воины ветра

– Тут. – Антон щелкнул ногтем по экрану планшета в том месте, где далеко в Азовское море выдавалась коса. – Это коса Долгая. Курортное место. Местные по выходным выбираются за стены и устраивают там пикники. Флотские подразделения базируются только в самом Ейске, а косу патрулирует специальная гравилетная эскадрилья, принадлежащая полиции. И сухопутный мотострелковый казацкий полк, базирующийся у выхода на косу. В двух милях от Долгой к западу стационарно установлен гравио-пантон с лазерно-ракетной батареей. И всё.

– Неплохо, – оценил я полученную информацию. – Оборона обустроена без расчета на атаку винд-шипами.

– А откуда они у арабов? – пожал плечами Игорь. – Ночью сможем улизнуть без всяких проблем.

– Это радует, – кивнул я. – Но на самой границе будет сложнее.

– Там и разберемся, – хмуро ответил Артем.

Примерно через полтора часа меня из каюты выгнал зуммер общей тревоги. Я растолкал Дана, и мы, растирая лица спросонья, поднялись на мостик. Впереди на дистанции визуального контакта на чуть более низком эшелоне двигались три тяжелых гравилета с полицейской, а не пограничной, окраской.

– Мы в прицеле, – сообщил Игорь, – показав индикатор оружейного наведения, мерцавший тревожным рубиновым цветом.

Тут же дрогнули мембраны радиосканера, и в эфире раздался бесстрастный голос:

– Команде «Борея» от начальника полицейского патруля. На связь.

– На связи, – так же холодно ответил Игорь.

– Убрать паруса, лечь в дрейф, – приказал полицейский. – Устно задекларируйте имеющееся на борту вооружение.

– Вооружения на борту нет, – ответил Игорь.

Антон с пульта контроля убрал все паруса, яхта перестала крениться, потеряла ход и легла в дрейф. Полицейские бодро взяли нас в боевой «треугольник» – одна машина поднялась в верхний эшелон, другая перешла на наш, а третья осталась ниже. При этом, если смотреть сверху или с земли, полицейские гравилеты образовали правильный равносторонний треугольник с «Бореем» в центре.

– Всем членам экипажа и пассажирам выйти на палубу, – снова отозвался в эфире голос полицейского. – Встать по левому борту.

Голос был холодным, бесстрастным, словно полицейский не командовал, а без выражения читал вслух совершенно не интересный ему текст. И это отсутствие интонации внезапно меня напрягло. Сильно. Я бы при всем желании не смог объяснить, что меня встревожило, но тревога была острой, сильной. До ледяных мурашек по спине.

– В каюту!!! – выкрикнул я таким голосом, чтобы никому не пришло на ум переспрашивать или требовать объяснений.

Дан ничего не понял, остальные тоже, но он все же среагировал первым. Недаром Дворжек отзывался о нем, как о прекрасном оперативнике. Мощным толчком Дан сбил Игоря с мостика к люку, ведущему в каюту, скатился кубарем, соскользнул туда сам, затащил Игоря, а я уже сбил вниз Артема. Ну и прикрикнул, чтобы шевелился быстрее.

Вопреки моим худшим ожиданиям, с гравилетов не ответили шквалом огня. Точнее, само то, что не стали стрелять, вызвало во мне уже куда более оформившиеся опасения. Это не полицейские. Полицейские долбанули бы по всякому, кто осмелился не выполнить команду. Пограничники – тем более. А эти не стреляли. И говорить это могло лишь об одном – они боялись повредить яхту.

– Дан, расчехляй тяжелые плазмоганы! – выкрикнул я изо всех сил, а сам ползком направился к пульту управления парусами.

Над головой неприятно швыркнул плазменный заряд крупного калибра. Одиночный. Так низко, что затылок обдало жаром. Снайпер бьет с гравилета, турбиной его разнеси. Это плохо. Очень. Голову не поднимешь. Пока вжимаешься в палубу, можно не сильно бояться, поскольку снайпер не лупанет из своей бандуры так, чтобы подвергнуть опасности хоть какое-то оборудование на мостике. Но если привстать, такую кулю в бок получишь, что пополам разнесет к чертям.

Чтобы не рисковать понапрасну, я выбил ногой стальной прут из ограждения мостика и выдрал его рукой. Тут же снайпер напомнил о себе, да так прицельно, что у меня волосы от пролетевшей плазмы затрещали. Запахло паленой шерстью.

Распластавшись спиной на площадке мостика, я осторожно поднял прут и попытался им, как палкой, прижать сенсор поднятия стакселя. Сенсоры, управляющие остальными парусами, были из этого положения недоступны за верньерами настройки геометрии поля. Палкой их не достать. Но хватило бы и одного стакселя, чтобы набрать ход. А там поглядим.

Снайпер не давал мне расслабиться ни на секунду. Заряды плазмы пролетали в опасной близости от прута, грозя превратить его в металлический пар. Но, повозившись с полминуты, я все же умудрился активировать нужный сенсор. Тут же на передней мачте распустилось серебристое полотнище стакселя. Яхта медленно, почти не кренясь и сильно приводясь на ветер, начала набирать ход.