Войсковая разведка

— Эльф один научил. Темный. Ловушка специально для любителей внимательно вглядываться в противника. В их исполнении — совершенная, — пробурчал Ладар недовольно. Загубить такой верный прием! Но сержант успокаивающе подмигивает.

— Хорошая штучка, только чтобы меня подловить, замылить мне глаза мало. Любая защита ставится на рефлекс, просто так ее не пробьешь. А вот с менее опытным или более самоуверенным может и сработать. Можешь сказать, почему у тебя вообще что-то получилось и как этого избежать?

— Расфокусировать взгляд. Оценивать обстановку в целом, вы сами это говорили… Но тем не менее смотрели в глаза!

Каригал ухмыльнулся.

— Об этом поговорим чуть позже. А пока — защищайся!

Бой! Тело послушно уходит с линии атаки, тренировочный меч звенит, пытаясь увести чужой клинок. Но тот проворен, он задает быстрый темп и непростые вопросы, и приходится попотеть, чтобы просто не получить массу синяков. Один меч сержанта легко справляется с двумя клинками сипала, создавая ему массу проблем. Наконец учитель отскакивает в сторону и недоуменно говорит:

— Не понимаю! И как ты смог победить одного из лучших мечей Ронхара? Ты слаб, медлителен, предсказуем! Наверное, тебе крупно повезло! Хотя до сих пор я не верил в везение в поединке.

— Это просто.

Сипал встал напротив сержанта, укрывшись в тени своей тропы и внимательно изучая линии жизни, идущие вокруг противника. Меч сержанта стремительно скользит вперед, останавливаясь прямо у печени ученика — но того уже нет на месте. Скользнув вдоль линии судеб, он аккуратно бьет по рукояти вражеского меча — плашмя, заставив онеметь пальцы.

Каригал рычит и перехватывает меч другой рукой. Веер стали, сержант внезапно взрывается вихрем ударов, полосуя воздух в том месте, где только что был, стоял, не мог никуда исчезнуть наглый мальчишка. Но тот опять в стороне, беспристрастно изучает чужие движения, чуть слышно перемещаясь вдоль невидимых линий. Наконец — удар! Чужой меч, выбитый из руки, отлетает в сторону, а нож наискось перечеркивает грудь сержанта, обозначая конец поединка.

Наставник молчит, баюкая правую руку и глядя на выбитый меч. Молчит достаточно долго, чтобы Ладар начал терзаться чувством вины. Не стоило поддаваться на провокации! Но когда сержант поднимает глаза — они полны довольством!

— Отлично, ученик! Ты провел бой именно так, как я и хотел: не так, как я учил, а так, как можешь только ты, так, как ты вел себя на турнире! Тебе удалось это снова, а значит, удастся и в будущем!

— Так вы не сердитесь?

— За что? Что ты сделал так, как я и хотел?

— Но рука…

— А, пустое! — Сержант сосредоточился, и часть его жизненных сил собралась в кисти, в сотни раз ускоряя заживление. Несколько минут — и лишь небольшой синяк указывает на место, куда пришелся удар тяжелого тренировочного меча. — Итак, ты смог порадовать меня в очередной раз, доказав, что способен учиться не просто быстрей других, а учиться иначе, чем все остальные. Получая необычные, потому эффективные результаты.

— Урок закончен?

— Этот — несомненно! Но закончен первый урок, и значит, пришло время для второго.

Каригал отложил меч, присев на толстый стол, и кивнул ученику на стул перед собою.

— Умение наблюдать, изучать лицо, жесты, движения человека — нечто большее, чем возможность предугадать его действия в бою. Это еще и прекрасная возможность скоростного допроса. В тот момент, пока противник молчит, уверенный, что таким образом он избежит действия королевской эмблемы, его тело, часто уже напуганное и потому плохо контролирующее свои действия, частенько кричит, выдавая все тайны. Тут важно правильно задавать вопросы, быстро и плотно, не давая противнику времени на обдумывание не то что ответов — поведения. Поясняю…

Выхватив кинжал, он резко ткнул его в шею ученику. Тот замер: острый кончик лезвия, пробив кожу, остановился в нескольких миллиметрах от артерии.

— Ты соврал при принесении магической клятвы?

— У тебя были интрижки со знатными дамами?

— Тебе нравится Оория?

— Ты общался когда-нибудь с ронхарцами иначе, как в бою?

— Ты убивал подданных Кирола?

— Ты передавал информацию Ронхару?

— Ты ел человечину?

— Ты знаешь людей Ронхара, действующих у нас в тылу и на передовой?

— Ты веришь, что льер Датим на стороне короны?

— Ты любишь миледи Домин?

— Тебе приходилось воровать?

— Ты предан льеру Датиму?

Ответов сержант не слушал. Он выстреливал иногда странные, иногда смущающие парня вопросы с бешеной скоростью, внимательно изучая его лицо — мимику, движения глаз, сокращения мышц рта. Заодно поглядывал на руки, на лежащие на столе кисти. Вторую руку от положил на запястье Ладара и ощущал все непроизвольные подрагивания пальцев от неожиданных вопросов.

Наконец аккуратно отвел кинжал от шеи новобранца, приложил ладонь, собирая жизненные силы… ранка затянулась, оставив небольшую царапину.

— Понятно, почему ты оказался в штрафбате. Непонятно только, почему тебя оттуда выпустили.

Каригал ухмыльнулся.

— В принципе, ты наговорил на судебное разбирательство. И знатных дам соблазнял, и воровать не гнушался, и с ронхарцами общался.