Войти в историю (СИ)

— Ой! Папа, а это что?! — воскликнул Женька, показывая рукой на север.

— А это, парни, и есть та причина, по которой изменился климат данного региона, — как-то обреченно сообщил Виктор.

Я сначала не понял, отчего далёкая яркая вспышка сподвигла Виктора к столь странным выводам. И только когда на месте яркого зарева начал формироваться вполне узнаваемый ядерный гриб, я тоже сообразил, в какую 'жопу' мы попали.

— Вниз, в укрытие, — все же повторил Виктор и потащил нас Женькой к кустарнику.

— Мы умрем, умрем? — выстукивая зубами дробь, выспрашивал у меня сын.

— Ну, взрыв был далеко. Если мы продолжим уходить на юг, то вполне сможем выйти из зоны радиоактивного заражения, — на ходу успокаивал я сына.

— Ложись! — неожиданно дернул нас Виктор в сторону.

Один из дронов, принимающих участие в бою над поселком, получил повреждение и явно уже никем не управлялся. Полыхающий летательный аппарат точнехонько летел в нашу сторону. Была надежда, что он упадет раньше, но когда раздался взрыв, и нас присыпало землей, я понял, что мои надежды не оправдались.

Часть 25

В голове шумело, дышать получалось с большим трудом, и, тем не менее, я понял, что еще жив и сжимаю теплую ладонь сына.

— Егор, как вы там? — зашевелился где-то рядом Виктор.

— Бывало и получше, — перевернулся я на бок. С головы сразу посыпалась земля, ветки и прочий мусор.

— Тошнит, — отозвался сын.

— Контузило немного, — сообщил Виктор и с кряхтением начал приподниматься.

Я же пока занять вертикальное положение не решался. Голова кружилась. Тупо рассматривал то, что было перед глазами, и вяло размышлял, откуда столько глины, да еще в виде кирпичей. Мы вроде бы далеко от глиняного карьера.

— О-па! — снова подал голос Виктор.

— Что там, еще воюют? — без особых эмоций поинтересовался я, поскольку слышал какой-то шум. Только он не напоминал работу двигателей дрона.

— Парни мы это… того… — продолжал бормотать Виктор.

Что так озадачило друга, я решил сам посмотреть. Голова уже не так сильно кружилась, и я смог ее приподнять.

— О! — тоже не нашел я подходящего слова для оценки ситуации. А уж приближающаяся к нам парочка полицейских вообще казалась плодом галлюцинации.

Пока Женьку тошнило и выворачивало, я продолжал тупо разглядывать окружение, все еще не веря, что мы вернулись в своё время. Полицейские тем временем пообщались с кем-то по рации, а в нашу сторону побежали медики.

— Между прочим, мы вернулись не в то место, откуда исчезли, — оценил развалины строений Виктор. — Стоянка транспорта во-о-он аж где.

— Так мы и не были в том месте, откуда попали в прошлое, — заметил я, протягивая Женьке бутылку с водой. — Но какой-то временной катаклизм наши тушки притянули. Просто фантастика.

Полицейские тем временем вскарабкались по разбитым кирпичам и теперь пытались выяснить, кто мы и откуда.

— Русские, туристы, — начал Виктор извлекать свой паспорт из бокового кармана рюкзака.

Тут уже и медики подошли. Быстро оценив наше и состояние и констатировав, что смертельно опасных повреждений нет, велели потихоньку спускаться вниз к платочному лагерю.

— А если у Женьки сотрясение мозга, его нельзя перемещать без носилок, — возмутился я таким пренебрежительным отношением.

— Папа, я в порядке. А у них просто нет свободных людей. — показал сын на то, что творилось на площадке, где раньше была цивильная парковка.

— Парни, мы вернулись домой! Домой! — прижал нас Виктор.

— С полными рюкзаками алмазов, — внезапно сообразил я.

— Действительно, — озадачился Виктор и почесал щетину на подбородке.

— Разбираемся с проблемами по мере поступления, — прервал я рассуждения на эту тему. — Нам бы сначала выяснить, какое сегодня число.

— Скорее всего, то же самое, что и было, — предположил Женька.

Сопровождающий нас полицейский это подтвердил. Действительно, по-прежнему четвертое мая. Правда, не утро, а вечер. Мужчину заинтересовало почему мы так долго хоронились где-то под развалинами и не звали на помощь. Виктор сообщил служителю правопорядка нечто невнятное и без подробностей. Мол, были в сильном шоке. Для нас было важно, что мы снова в своем времени.

— Как-то нужно решить проблему с нашим возвращением в Каир, — озадачился я и пошел 'качать права'.

После получасового скандала, споров и угроз мы с полицейским чиновником наконец пришли к взаимопониманию. Он предоставляет нам места в вертолете, который переправляет раненых в столицу, а мы в ответ на этот жест не пишем жалобу. Полицейский заставил меня даже расписку написать. Я попытался отбрыкаться, мотивируя тем, что мой английский язык не так хорош, но мне предоставили помощника, совместно с которым мы и составили документ, вписав в него номера паспортов и прочие контакты.

В результате всех этих манипуляция уже к девяти вечера мы прибыли в свою гостиницу, где сильно впечатлили персонал своим внешним видом и одеждой. Хорошо, что еще не попался гид нашей группы. А то не знаю, как бы мы выкручивались. Можно найти объяснения тому, что пострадала одежда и обувь, но отросшие волосы было трудно списать на последствия террористического акта.