Войти в ту же реку

Само здание обошел, прошел к средневековым воротам Штернтор. Небольшая, но уютная площадь Bottlerplatz, с фонтаном посредине, в эту весеннюю пору выглядела убого, несмотря на то что зажглись фонари. Вот и отельчик, здесь суждено Каретникову, вернее господину Вайсу, пожить какое-то короткое время. Завтра четверг, а «работать» нужно в пятницу, в крайнем случае в субботу. Где и каким образом проводит свободное время двадцативосьмилетний оболтус, вырвавшийся за пределы родной страны, имеется полный расклад, полученный еще в Москве.

Поднялся рано. Чашку кофе выпил внизу, в кафетерии, пролистав местную бульварную газетенку – «Express», рассчитанную на внимание бюргеров Кёльна и Бонна. Как это можно читать? Лажа полнейшая! Наши-то газеты читать «не айс» – «гоним и перегоним, пятилетку – за один день», но здесь свой вариант маразма общества…

Проехался к адресу, куда и планировал. Немцы народ безбашенный, у них рабочий день, наверное, в пять утра начинается. В такой час народ на улицах буром прет. Спрашивается, зачем так торопиться жить? Метро тоже своеобразное. На наше не похоже. Поезда пока дождешься, родишь. Пешком проще дотопать. Станций мало. Так и то большая их часть на поверхности находится.

Добрался. В общем-то, место тихое, домишко внушительный, высокой оградкой обнесен. Летом в этом уголке города должно быть красиво… Каретников улыбнулся, очередной раз поприветствовав тихую поступь прогресса. Работать в таких условиях одно удовольствие. Видеокамер, на каждом шагу выхватывающих тебя из потока людей, еще не придумали. Их заменяет во-он та пара немецких ментов, столбами вставших у ворот и глазеющих на законопослушных граждан этого милого сердцу города. Однако в куртейке прохладно! Весенняя сырость Германии допекала Михаила и в прошлой жизни. Так ведь и не смог к ней привыкнуть.

Кинул взгляд на часы. Скоро работники консульства, те, кто в городе проживает, потянутся к рабочим местам. Ну, а ему хоть бы одним глазком на фигуранта глянуть.

…«Die Falle». Название клуба переводится как «Западная ловушка». Похоже, что так и есть. Народу пруд пруди. По пятницам тут проходят обычные дискотеки, по субботам диджеи включают дополнительно к музыке диско только нарождавшегося фанка и хауса. Отличный звук.

Brother Louie, Louie, Louie,
Oh, she’s only looking to me,
Oh, let it, Louie,
She’s undercover,
Brother Louie, Louie, Louie,
Oh, doing what he’s doing,
So, leave it, Louie,
Cause I’m a lover[21]

.

Молодежь не слишком вслушивается в слова, их земляк Берндхарт Вайдунг, взявший псевдоним – Томас Андерс, сейчас в самом расцвете сил и лет, голосом заставляет подвыпивших вестфальцев обоего пола дергаться на танцполе. Восторг. Крики радости, улыбки на лицах. Люди пришли отдохнуть. Придет ли сегодня «пассажир» в свое любимое место препровождения. По легенде, он журналюга из советских, на самом деле опер. Посещать такие места ему можно, чем он и пользуется.

Михаил расположился у стойки бара, здесь не так накурено. Чуть потягивая через соломину легкий коктейль, улыбался, не выделяясь из сложившейся гармонии толпы, наблюдал за входом в «гадюшник». Если Вареник заявится, то мимо стойки не пройдет.

Симпатичная немочка, милая, миниатюрная блондиночка, вырвалась из толпы, обратила внимание на молодого человека, скучавшего в одиночестве.

– Привет!

Откликнулся:

– Привет!

Вот как раз сейчас она ему меньше всего нужна.

– Я Стефани!

– Йоган!

– Скучаешь? Почему один?

– Проездом в Бонне…

– Я поняла по акценту. Ты северянин.

– Да.

– Идем потанцуем!

Отшить? Не вариант. Ему, может быть, предстоит и завтра здесь куковать. Придется соответствовать образу. Девчонка под песню «Арабесок» за руку потащила в беснующуюся толпу.

Hey, midnight dancer, oho-oho,
Hey, big romancer, oho-oho,
You are a sailor, a taylor, a jailer,
You are from Ghana, Troyana, Montana…[22]

Как рыба в воде, растворился в компании девочки. Танцы, посиделки, снова танцы. Немцы умеют отдыхать. Когда-то давно услышал от одного дойча высказывание, запомнил на всю жизнь.

«Вы, русские, работаете, чтоб работать. Немцы работают, чтобы жить».

В чем-то он прав… Сидели за сдвинутыми столами, Стефани на правах подруги уже держалась за его руку. Кося взглядом на вход, шептал ей на ушко приятную лабуду.

О! Явился не запылился! Да он бухой, собака лесная! Работничек уважаемой конторы, гребаный!