Войти в ту же реку

Будущий папаша разрывался между тремя точками. Дом, школа и… Ольга. Причем необходимо было умудриться нигде не напортачить. Дома – родители должны быть уверены, что чадушко занят делом, учит, зубрит, готовится науки сдать на «хорошо» и «отлично». Школа – учеба не должна страдать от личной жизни, а одноклассники по-прежнему воспринимать его таким, каким он всегда им казался. Ну и третье, самое главное для него – Ольга.

В школе «ушел в тину». Здравствуйте, Ольга Евгеньевна! До свиданья, Ольга Евгеньевна! Всё! Никаких общих тем, кроме «истории». Даже Самарин заметил, спросил как-то на перемене:

– Мишка! Ты чего это Ольгу в упор не замечаешь? Помнится, раньше глаз не сводил. Разонравилась?

– Экзамены скоро, Игорек. Учиться надо, а не по понравившейся «юбке» вздыхать.

– И то верно!

У Ольги в школе настроение великолепное. «Цвела и пахла»! Сослуживцы интересовались:

– Что с вами, Ольга Евгеньевна? У вас будто крылья за спиной выросли.

Отшучивалась.

Домой к ней бегал постоянно, благо муж в частых разъездах. Не тянуло партийца домашнее пребывание, больше у своей пассии пребывал. Оказывается, в среде партийной номенклатуры такие случаи не редкость.

Сегодня двадцать пятое мая. В школах звенят последние звонки…

На школьном стадионе выстроились шеренгой ученики. Классы собраны в «коробки», море цветов, толпы родителей. Стойкий запах сирени дурманит «торжественную линейку». С легкой грустинкой смотрел на девочек в школьной форме, в белых гольфах и с белыми бантами, на пацанов-одноклассников. Все, как впервые – трогательно. Сейчас, правда, мысли ребят еще далеки от поступления – заняты последним звонком. К слову, к торжественной линейке ученики начали готовиться заранее. С классным руководителем продумывали поздравление для школы – приготовили песню.

Вот и Дынин вошел внутрь каре. Начинается.

– Школа, равняя-айсь! Смирно! Равнение на-а знамя школы!

О как! Галдеж прекратился. Школьники и родители застыли в молчании, выглядывая, что будет. Школьный флаг пронесли перед рядами классов, в подобии почетного караула застыли у коллектива руководителей.

– Вольно! – подал команду военрук.

– Дорогие наши выпускники…

Мудро! Правильные слова нашла. Незабываемое ощущение, даже кожа мурашками покрывается…

Каретников смотрел на учителей. Лица радостные, светлые. У многих это не первый выпуск. В мозг закралась скорбная мысль. Еще лет десять сравнительно спокойной жизни у них всех есть, а вот потом… Потом настанет в стране лихолетье. Многие из педагогов уйдут в мир иной, а многие будут влачить жалкое существование. Даже когда в государстве жизнь выравняется, труд учителя не станет почетным и уважаемым. И то же государство будет платить им за их труд копейки, чтоб только с голоду не подохли. Вспомнил, как премьер, Медведев, на вопрос молодого учителя-мужчины: «Как на такую зарплату прокормить семью?» ответил с экранов телевизора, типа, мол, да! Учителя получают мало, но если бы хотели зарабатывать больше, строем, с песнями, «в ногу» пошли бы в бизнес, вот там бы и заработали себе на хлеб с маслом. А раз хотят по призванию работать, пусть терпят. Выходит, грамотные люди стране не нужны будут? Только рабы? А ведь на каждом углу трындит про инновации в науке и жизни страны. О, грустный гномик! Откуда ж им взяться, тем инновациям, ежели учитель ребенка в школе не научит? А может, думает, китайцы мозгами помогут? Грустно! Но это ведь можно и подправить, попытаться не допустить развала страны и появления Чубайсов, Гайдаров и тех же Медведевых. Не допустить засилья бандитизма в городах, войн и обнищания народа.

…После директора говорили учителя, родители. Давали напутствие в жизнь.

– Не верится, что закончили школу. Правда же, Миш? – спросил Самарин. – Когда учились, хотел ее взорвать. Когда закончили – отношение как к дому родному.

– В самую точку попал, – поддержал приятеля. – Вот только теперь придется нам всем тяжелее.

– Это почему же? – спросила Надька Мурзаханова, прислушивавшаяся к их словам.

– Предстоит научиться хлеб насущный своим трудом зарабатывать и на родоков не надеяться.

– Испугал!

…Вот и кульминация события, с проносом у Сергея Шпики на плече крохотной первоклашки в немыслимых бантах с бронзовым колокольчиком, отчаянно трепыхавшимся в дрожащих детских ручках, хлопками в ладоши, поздравлением первой учительницы и директора школы, фотографий на память. Видно, что у девочек в глазах сами собой слезы наворачиваются. Малыши-первоклашки сорвались гурьбой, понеслись к строю выпускников, дарить махонькие колокольчики и книги. Потрепал по стриженому загривку шустрого пацаненка.

– Спасибо, братишка!

Глянул, чем его тот одарил. Хмыкнул. Беллетристика. Книга – лучший подарок. «Путь к Заоблачным Вратам», цена два рэ семьдесят копеек. Нехило по местным меркам.

Место поздравляющих заняли родичи выпускников. Сколько же их! Что, родители и взаправду всю родню подтянули? Действительно, похоже на то, класс-то у них элитный. Окружили. Затискали поздравляючи! Да, отстаньте вы! Дома отметите! Праздник у них, видите ли! А того не понимают, детство-то у кое-кого закончилось.