Воющие псы одиночества

Просматривая записи, сделанные во время беседы с матерью Тани Шустовой, Настя недовольно морщилась, вполголоса ругала себя и досадливо дергала намотанные на кулак пряди отросших волос. Вот ведь всегда она знала, что к любому разговору нужно готовиться, только тогда он даст результат, к любому разговору, будь то проводимый по поручению следователя официальный допрос, оперативный разведопрос или просто беседа. Когда есть представление о том, что ты хочешь в итоге получить, то заранее выстраиваешь план и готовишь вопросы, а когда все с бухты-барахты, то и толку никакого. Сто раз проверено!

Вернувшись домой после встречи с Шустовой, Настя позвонила знакомому психологу, объяснила, что собирается проводить комплексное монографическое обследование семей потерпевших, выслушала длинную и толковую лекцию о том, какие сведения необходимо собрать и какими методиками при этом лучше всего воспользоваться, и приуныла. Ничего этого она не сделала, так, посидели на лавочке, поговорили о погибшей девушке, о ее характере, подружках, поклонниках, привычках. По неопытности Насте показалось, что этого вполне достаточно, но оказалось - нет. Далеко не достаточно. Более того, это вообще все не то.

Ну что ж, стало быть, с Инной Семеновной Шустовой придется встретиться еще раз и заранее попросить уделить для беседы часа два, не меньше. Но уж к завтрашней встрече с семьей Кристины Лозинцевой, ежели таковая состоится, надо подготовиться как следует. Настя основательно перерыла книжные полки, обнаружив, к вящей радости, огромное количество книг по криминологии и психологии, да не учебников, которые она и так наизусть помнила, а монографий и сборников, в которых публиковались результаты отдельных глубоких исследований. Некоторые книги даже имели гриф «для служебного пользования», и Настя долго недоумевала, как она ухитрилась их раздобыть и не вернуть вовремя. Впрочем, во времена бесконечных перестроек, слияний, вливаний и разделений, сотрясавших органы внутренних дел с начала девяностых годов и по сей день, это было делом нехитрым, ведь ее отчим и огромное количество его знакомых работали в учебных заведениях и научных учреждениях системы МВД, а в каждой такой организации имелась библиотека специальной литературы, и каждая библиотека разделяла общую судьбу организации. Настя просила книги, отчим их приносил… В суете и хаосе можно было даже разжиться любой нужной литературой, даже целыми диссертациями, не то что книжками по криминологии и пособиями по изучению личности преступника. Кстати, совершенно непонятно, зачем этим книгам присваивали гриф ограниченного распространения? Ну какой толк иностранной разведке от сведений о личности советских воров и насильников? В начале девяностых гриф сняли, литература эта стала открытой, и за ее сохранностью в библиотеках следить вообще перестали.

Обложившись монографиями, пособиями и сборниками трудов и положив перед собой распечатку материалов по делу Семагина и конспект прослушанной по телефону лекции, она принялась за работу. Леша тут же оккупировал освободившийся компьютер и занялся очередным докладом, с которым ему предстояло ехать в середине лета на симпозиум в Лондон.

- Аська, у нас сегодня рабочий день до которого часа? - крикнул он из комнаты, когда стрелки часов стали подкрадываться к полуночи.

- Пока не сломаемся. А что, ты уже спать хочешь?

- Нет, еще терпимо, часа на полтора сил хватит. А подъем завтра во сколько?

- Как проснемся. Мы же ничего вроде не планировали на утро.

- А ты про какую-то встречу говорила…

- Так это еще неизвестно, состоится ли. Я думаю, часов в одиннадцать мне позвонят и скажут, а до одиннадцати можно дрыхнуть. Да, Леш, я хотела тебя предупредить насчет Короткова. Он может попытаться позвонить ночью, якобы поздравить меня с Пасхой, так ты не поддавайся на провокации, скажи, что я сплю глубоким атеистическим сном. Ладно?

- Ладно. Только зря ты боишься, он наверняка спит без задних ног. Куда ему при его-то работе в Пасхальную ночь бдеть?

- Ой, Лешик, не обольщайся, он тут на прошлой неделе какие-то разговоры со мной вел насчет того, что Ирина собирается на Крестный ход, и вроде он с ней тоже пойдет… Молодожен же, понимать надо.

- Ну, тебе виднее. Кстати, я все хотел спросить… Ничего, если мы на пять минут прервемся?

- Давай.

Настя встала из-за стола, потянула затекшую спину и вышла из кухни в комнату. Привычным жестом ухватила стоящего на холодильнике Дедка - деревянную фигурку старичка-странника, с которым теперь почти не расставалась. Особенно нравилось ей гладить и ощупывать кончиками пальцев морщины на его лице и крепкие мускулистые ноги, это отчего-то помогало сосредоточиться и при разговорах, и при размышлениях. А еще, когда никто не видел, она потирала губы тульей его старенькой шляпы.