Читаем Вокальные параллели полностью

Судя по предисловию, Лаури-Вольпи имел намерение в виде вокальных параллелей полностью изложить историю оперы и ее исполнителей, но появление на страницах книги совершенно неизвестных имен говорит об отсутствии объективности автора. Здесь явно преобладают итальянские оперные певцы, подавляя всех и вся. Из русских удостоен внимания только один Ф. И. Шаляпин, не вошли сюда достойные представители оперного искусства Болгарии, Румынии, Польши и других европейских государств. Не совсем убеждает авторское истолкование силы воздействия Шаляпина на слушателей через феномен «звукового эха», которым якобы гениальный певец обладал и умело пользовался. Сильные стороны следовало бы искать не только в принципах звукоизвлечения, а также в выразительности, правдивости вокального интонирования, в его актерском таланте и традициях русского оперного искусства. Не слишком ли часто (и тенденциозно) проглядывает со страниц певец Лаури-Вольпи?.. Но не будем судить автора за то, чем страдают многие артисты.

Интересно сравнивает Лаури-Вольпи вокальные школы Франции и Италии, анализирует преимущества

и недостатки в методах эмиссии звука, раскрывает тонкости, отношения отдельных певцов к поэтическому тексту. Метко характеризует он вокально-технические трудности оперных партий. По его остроумному выражению, для исполнения итальянских веристских опер певец должен обладать «железными легкими и стальной диафрагмой».

От страницы к странице вырисовывается фон, на котором развивается опера в условиях капиталистического общества. Реклама, погоня за сенсацией приводят к гибели многих талантов. Обладатели феноменальных голосов Э. Карузо и Т. Руффо покинули сцену в расцвете сил и дарования. А сколько менее известных, но не уступавших им по красоте голоса певцов нашло приют в Доме Верди!

С болью в сердце пишет автор о кризисе вокального искусства на Западе: «Настало иное время, машины стали теснить людей, и на смену пению, очищавшему души, явилось ущербное пение, достойное века, не признающего духовных ценностей». Поэтому общая «тональность» книги минорная, а звучащие трагические нотки в ней вызывают ассоциации с некрологом по великому вокальному искусству.

Любопытны меткие наблюдения Лаури-Вольпи о вкусах публики. Американская критика и слушатели театра «Метрополитен» проявляют симпатии к прямым, безвибратным голосам.

Знакомясь с «Вокальными параллелями», читатель убеждается, что Лаури-Вольпи не принадлежит к числу итальянских певцов, всецело увлеченных звуковой стихией. Автор книги не сторонник дешевых вокальных и театральных эффектов. Он занят созданием убедительных вокально-сценических образов, раскрытием сквозного действия оперного спектакля.

Как вокальный педагог Лаури-Вольпи не может быть отнесен к эмпирическому направлению. Недвусмысленно он выступает против копирования. Действительно, то, что резко осуждается во всех искусствах, часто певцами принимается за доблесть. Печальный конец истории о подражании Дж. Беки Т. Руффо красочно подтверждает верную позицию автора.

Интересные мысли высказывает Лаури-Вольпи о дефицитных низких женских голосах. Частые случаи перехода меццо-сопрано в сопрано говорят о распространенной неустойчивости, хрупкости этих голосов.

Поучительна вокальная параллель Скотти — Марку. Певцы, не обладая исключительными голосами, завоевали известность благодаря серьезному труду, самоанализу и самоконтролю. Рекомендация Лаури-Вольпи «слушать себя» перекликается с аналогичными мыслями Ф. И. Шаляпина.

Неоднократно возвращается Лаури-Вольпи к «эстетическому эталону» певческого тона, отмечая недостатки тембра. Кратко, но очень метко сказано: “Носовой” голос, подобно голосу горловому и утробному, не только порождает звуки, эстетически неприемлемые (хотя они могут быть чрезвычайно эффектны), но и попросту представляет собой угрозу для здоровья. Воздушно-звуковой столб, будучи направлен в носовые пазухи, не в состоянии прорезонировать ни в каких других резонаторах; он отклоняется от своего естественного пути, парализует словесную артикуляцию, превращая ее в неразборчивое гудение, и создает добавочную нагрузку на дыхательный аппарат».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии