Вокруг Апокалипсиса

Что же сказать в завершение раздела о Джордано Бруно? Вы наблюдали более чем достаточно примеров, чтобы осознать очевидный факт: «зловредная и жестокая инквизиция» имела дело с психически неуравновешенным человеком, в голове которого смешались самые невероятные гностические, герметические и философские идеи, а теория Коперника оставалась для Бруно лишь подтверждением его магических практик.

Титульный лист очередного переиздания книги Доменико Берти. Италия, 1889 г.

Папа Иоанн Павел II (Кароль Войтыла) в реабилитации Джордано Бруно отказал — действия инквизиции были полностью оправданны. Больше того, столь длительный ход следствия ясно показывает, что римский Священный трибунал делал все для того, чтобы еретик раскаялся и тем сохранил себе жизнь и спас бессмертную душу.

Вклад Джордано Бруно в науку можно оценить как нулевой, а то и отрицательный — он не открыл ровным счетом ничего нового, на протяжении полутора десятилетий вбивал в головы студентам и желающим обрести «тайное знание» аристократам глупости о герметической магии, метафизике и «волшебстве Древнего Египта», а любые теории, подходящие для продвижения этих мыслей, приспосабливал для себя по методу бузины в огороде.

Эта поучительная история рассказана прежде всего для того, чтобы читатель мог понять, как из препустого странствующего мага, шарлатана, демагога, метафизика и выдающегося нарцисса пропаганда сумела вылепить образ «величайшего мыслителя», а из инквизиции, добросовестно и совершенно законно пытавшейся наставить его на путь истинный, — бездушного монстра, хладнокровно уничтожившего «непризнанного гения»…

Часть II. Ужасный век, ужасные сердца

В этом разделе мы постараемся осветить сразу несколько различных тем, относящихся к финалу эпохи Высокого Средневековья и началу длительного переходного периода к раннему Новому времени. Отгремела великая эпидемия чумы, продолжается Столетняя война, в деревне Домреми родилась девочка, при крещении названная Жанной, а королевство Франция стоит на краю гибели…

Глава VIII. По Парижу и окрестностям

Что нам стоит дом построить?

Поскольку о строительстве средневековых укреплений, архитектуре замка и его внутреннем устройстве написаны сотни исследований и популярных книг, давайте остановимся на малоизвестных подробностях — в частности, на финансовых, политических и даже религиозных особенностях возведения, пожалуй, одного из самых выдающихся шедевров фортификационного искусства эпохи, замка Шато-Гайар в Нормандии.

Прежде всего зададимся вопросом: в какую сумму вылилось строительство одного из самых грандиозных укреплений XII века, исправно служившего то Англии, то Франции, несколько столетий подряд? Сколько стоит?

Стоит очень и очень дорого.

…Если мы и вспоминаем про замок Chateau Gaillard, то лишь в связи с историей, рассказанной французским писателем Морисом Дрюоном в книге «Узница Шато-Гайара», и весьма некрасивыми подробностями измены законному мужу Маргариты де Бургонь с конюшим Филиппом д’Онэ. Как помнят читатели, закончилась эта драма для обоих очень плохо (Маргариту убили во время заключения в Шато-Гайаре, а Филиппа казнили самым зверским образом), но сейчас речь несколько о другом — непосредственно о престрашном узилище, исходно предназначенном для целей вполне утилитарных.

Мы уже упоминали о противостоянии Англии и Франции в борьбе за герцогство Нормандское. Историю Шато-Гайара так и вовсе пришлось бы начинать примерно с середины XII века и лихо закрученной мыльной оперы вокруг замужеств и разводов подробно описанной выше Алиенор Пуату, герцогини Аквитанской, впоследствии матери Ричарда Львиное Сердце, благодаря которому, собственно, и появился замок.

Скажем лишь, что после смерти короля Генриха II, Старого Гарри, умный и хитрый француз Филипп-Август воспользовался последствиями конфликта между Генрихом, Алиенор и их сыновьями, отобрав у англо-нормандцев замок Жизор — по тогдашним меркам колоссальное сооружение о двенадцати башнях, прикрывавшее нормандские владения англичан от притязаний Парижа.

От некогда знаменитого Жизорского замка в наши дни мало что осталось. Лишь остов могучего восьмиугольного донжона, над которым, впрочем, и тысячу лет спустя развевается флаг с львами Нормандии.

Коронация Ричарда Львиное Сердце. Миниатюра, XIII век.