Вокруг одни враги (часть сб.)

— Дайте мне досказать, — чуть подвывая, продолжал Хэккет. — Я узнал, что Джаспер вместе со своей женой живет на ранчо, и я отправился туда. Произошло это на второй или третий день после убийства отца. Я сказал ему, что он убийца. Тогда он бросился на меня с топором. К счастью, я оказался сильнее, или мне просто повезло. Я вырвал у него топор и раскроил ему голову.

— Значит, человеком с бородой были вы?

— Да. Еще студентом в Лондоне я отрастил себе бороду.

— А Лорел была там, когда вы убили Джаспера?

— Да. Она видела, как это произошло.

— И Дэйви?

— Он тоже был там. Так что вряд ли его можно винить в том, как он поступил со мной. — И Хэккет дотронулся до своего все еще опухшего рта и синяков, что растеклись под глазами.

— А как он поступил?

— Насколько вам известно, он довольно сурово со мной обошелся. Сначала он хотел положить меня под поезд. Потом передумал и заставил показать ему дорогу на ранчо. Он, по-видимому, пытался восстановить то, что произошло когда-то, а потому принудил меня признаться в том, что я вам только что рассказал. Тогда он меня зверски избил и угрожал убить, но снова передумал.

— Вы сказали ему, что вы его настоящий отец?

Какая-то удивленная ухмылка приподняла угол его рта и прищурила один глаз. Так бывает у людей, перенесших небольшой инсульт.

— Конечно.

— И что же произошло, когда вы ему это сказали?

— Он развязал мне руки и ноги. Мы побеседовали. В основном говорил он. Я пообещал ему деньги, сказал, что, если он хочет, дам ему свое имя. Но его больше всего интересовала истина.

— То есть факт, что вы убили Джаспера?

— Да. Я лично его не очень интересовал. Эту часть истории он выключил из своего сознания.

— Я что-то не совсем понимаю, — отозвался я. — По вашим словам, вы убили Джаспера, защищая себя. Я согласен, что суд присяжных найдет вас виновным самое большее в непредумышленном убийстве. Зачем же вы скрывались и пошли на то, чтобы избавиться от тела убитого?

— Это не я. Это Лорел. Она, вероятно, чувствовала себя виноватой из-за нашей связи еще в Техасе. Да и я, признаться, чувствовал себя виноватым и в этом и во всем прочем. Не забывайте, что Джаспер был моим братом. Я чувствовал себя Каином.

Может, когда-нибудь, давным-давно, он и вправду чувствовал себя Каином, но сейчас в его словах явно слышалось что-то фальшивое. Его мать зашевелилась и опять перебила его.

— Твое признание дорого тебе обойдется. Ты это еще не понял? Хочешь, чтобы этот сукин сын забрал все, что у тебя есть?

Не сводя с меня глаз, Хэккет ответил:

— Не думаю, что мистер Арчер способен на шантаж.

— Верно, такие, как он, называют это по-другому. Следствие, расследование, выяснение обстоятельств и так далее. Сначала мы купим ему жилой дом, потому что ему негде жить, потом помещение для его конторы, потому что ему негде хранить его папки, а с него мы получим по пять центов за доллар. — Она встала. — Какова ставка на этот раз, ты, сукин сын?

— Перестаньте, Этта. Нельзя так злиться, вы же выходите из образа. А я-то никак не мог понять, откуда у Лорел появился, жилой дом, да и у вашей матушки тоже.

— Оставьте мою мать в покое, она не имеет ничего общего со всей этой историей. — По-видимому, я наступил миссис Марбург на больную мозоль. — Вы что, разговаривали с Элмой?

— Немного. Кстати, ей известно гораздо больше, чем вы думаете.

Впервые за время нашего знакомства в глазах миссис Марбург появился страх.

— Что ей известно?

— Что Джаспер убил Марка Хэккета. И, по-моему, она считает, что это сделано по вашему наущению.

— Еще чего! Джаспер сам это задумал.

Миссис Марбург поняла, что допустила промах.

Теперь страх был не только в глазах, он расползся по всему лицу.

— Джаспер признался вам, что убил Марка? — спросил я.

Вспомнив, что можно укрыться за давностью преступления, она не сразу, но ответила:

— Не помню. Прошло слишком много лет, да и я тогда была вне себя от горя.

— Значит, не хотите ответить? Тогда попросим магнитофон нам помочь. — И я потянулся к магнитофону, собираясь его включить.

— Подождите! — сказала миссис Марбург. — Сколько вы хотите, чтобы на этом остановиться, уйти и забыть про нас? Назовите сумму.

— Мне надо подумать.

— Думайте. Предлагаю вам миллион долларов. — Она перевела дыхание и добавила: — Свободных от налога. Будете жить по-королевски.

Я обвел взглядом комнату.

— Короли так живут?

— Что толку говорить с ним, мама? — со своей стремянки воззвал Хэккет. — Он нас не понимает, мы не понимаем его. Поэтому, как ты уже сказала, хватит разговаривать.

— Слышали? — спросила меня миссис Марбург. — Миллион долларов свободных от налога. Наше последнее предложение. Делать вам ничего не нужно. Уходите и все.

Хэккет не сводил с меня глаз.

— Зря тратишь время, — сказал он. — Ему не нужны наши деньги. Ему нужна наша жизнь.

— Замолчите вы оба!

Я включил магнитофон, прокрутил пленку немного назад и снова услышал голос Дэйви:

— …либо врешь мне. Кому же?

— Не надо на меня давить, — сказала Лорел. — Я не лгала тогда, не лгу сейчас. Человек, попавший под поезд, — твой отец.

— А вчера ты говорила совсем другое. Ты сказала, что Стивен Хэккет — мой отец.

— Верно.