Вокруг Света 1993 №05

И даже когда перед нами предстали обнаженные вершины гор, к которым кое-где прилепились облака, и, резко снизившись, самолет коснулся земли и побежал по едва различимой полосе, расположенной на уровне отвесных прибрежных скал, беспокойство не прошло: казалось, самолет не сможет остановиться и, дойдя до конца полосы, свалится в пропасть. Но летчик за несколько метров до обрыва хладнокровно затормозил, развернул самолет и вырулил на стоянку, такую же пыльную, как и полоса. Рядом стояли два дощатых барака — аэродромное помещение, цистерна с горючим. Чуть в сторонке на специальной подставке развевался национальный флаг. Около флага — щит, гласящий: «Добро пожаловать! Вы прибыли в Национальный парк «Хуан Фернандес». Но и это не было концом нашего путешествия. Погрузившись на старенький «додж», за руль которого сел все тот же пилот, мы отправились дальше. Дорога, как и взлетная полоса, была едва обозначена. Она вела то круто вверх — и тогда «додж», напрягая последние силенки своего мотора, весь содрогаясь, натужно полз в гору, окутывая нас пылью. То резко спускалась вниз.

Через полчаса мы оказались на берегу залива, где нас поджидала «ланча» — четырехвесельная шлюпка с мотором, на которой предстояло добираться до поселка Сан-Хуан-Баутиста. В поселок можно было попасть и через горы, по козьим тропам. Но для этого понадобился бы весь световой день. На «ланче» — всего два часа. И, как утверждал пилот-шофер, прогулка по океану куда приятнее, чем пешее путешествие по горам.

Прогулка действительно могла быть приятной. Мы плыли мимо величественных гор, по склонам которых к изумрудной глади океана сбегали леса, мимо островков, похожих на нагромождение скал. Увы, мне не повезло. В тот день Тихий океан не соответствовал своему названию. Правда, волнение по местным меркам было незначительным — всего два-три балла. И островитянин, управлявший шлюпкой, да и сидевшие в ней местные жители не обращали на него внимания. Но мне, впервые оказавшемуся в открытом океане на такой легкой посудине, было не до красот.

Но всему бывает конец. Пришел конец и нашей прогулке по океану. Через два с небольшим часа шлюпка вошла в бухту Кумберленд, и мы поднялись на причал.

Поселок Сан-Хуан-Баутиста расположился в небольшой долине, самой природой предназначенной для обитания. С одной стороны ее подпирают горы, защищающие поселок от ветров и создающие благоприятный микроклимат; с другой — залив океана, образовавший удобную бухту для захода судов.

Остров же, где находится поселок,— один из трех, что входят в архипелаг Хуан Фернандес. И носит он имя Робинзона Крузо. Называется он так с 1966 года, когда президент Чили Эдуарде Фрей издал декрет о переименовании островов архипелага. Прежнее его название — Мас-а-Тьерра, то есть «Остров у берега». Два других острова — Александр Селькирк (раньше он назывался Мас-Афуэра, или «Дальше от берега») и Санта-Клара — необитаемые.

Острова эти были открыты случайно. Испанский фрегат, капитаном на котором был Хуан Фернандес, направлялся к чилийскому порту Вальпараисо. Неожиданный шторм изменил маршрут судна и вынес его в открытый океан. Когда шторм стих, Хуан Фернандес обнаружил, что фрегат находится вблизи острова, которого не оказалось на его карте. Судно подошло к нему, и капитан увидел еще два острова. Недолго думая, испанец дал им названия. Тот, что был ближе к берегу, окрестили Мас-а-Тьерра. Дальний — Мас-Афуэра. Средний — Санта-Клара. А сам архипелаг получил имя Хуана Фернандеса. История не оставила точной даты открытия островов. Известно лишь, что произошло это между 1563 и 1574 годами.

На острове Робинзона Крузо многое напоминает о Даниеле Дефо и его героях: и мост «Робинзон Крузо», и небольшое кафе «Пятница», и отель с экзотическим названием «Альдеа-де-Даниель Дефо» («Деревня Даниеля Дефо»). Это действительно несколько обособленная миниатюрная деревушка, состоящая из полутора десятков строений, стилизованных под полинезийские хижины, каждая из которых представляет собой отдельный гостиничный номер для состоятельных туристов. Я уж не говорю о том, что островитяне до сих пор называют своих детей Робинзонами, Даниелями и даже Пятницей. Правда, как я убедился, не все местные юные Робинзоны, Даниели и Пятницы подозревают, кому они обязаны своим именем.

И конечно же, на острове хранится память об Александре Селькирке. Ну, скажем, знаменитый грот, в котором якобы жил Селькирк. Он находится не в самом поселке, а в пяти милях от него — в бухте Робинзона Крузо, где, как считают, высадился прототип героя Даниеля Дефо. Грот представляет собой пещеру — углубление в горе, вполне сухое и удобное для жилья, примерно три на четыре метра. В углу — очаг, на котором готовилась пища, посуда из обожженной глины. Над очагом растянуты козьи шкуры. Грубо сколоченный стол, два пня, служивших табуретками...

О том, что пещера принадлежала Селькирку, говорит и надпись на деревянном щите, установленном у самого ее входа:

«Этот грот был местом, где моряк Александр Селькирк обосновался во время своего добровольного изгнания.