Вокруг Света 1993 №05

Жарко. Влажная духота, пропитанная запахом рыбного соуса, пряностей и еще чего-то неведомого, липнет к телу. Который раз за последние годы оказываюсь я на улицах Ханоя. И каждый раз мне не дает покоя мысль, что я брожу по тем же самым местам, где еще четыре-пять десятилетий назад ходил мой выдающийся соотечественник, имя которого, известное всему миру, в России в течение многих лет пребывало в забвении.

Это имя — Голу, с ударением на последнем слоге, — придумали французы: так они называли Виктора Викторовича Голубева, переделав его фамилию на свой лад.

Виктор Викторович Голубев — русский ориенталист, всю свою жизнь посвятивший изучению Дальнего Востока, Вьетнама в особенности. Здесь, в Ханое, он и умер весной 1945 года.

И хотя состоялась гражданская панихида на европейском кладбище и директор Французской школы Дальнего Востока, где работал Виктор Викторович, Жорж Седее произнес трогательную прощальную речь, мало кто узнал об этом печальном событии.

Первые находки

Перед поездкой во Вьетнам я попытался собрать хоть какие-то сведения о судьбе Виктора Викторовича. Это был ученый, сделавший в археологии Вьетнама открытие мирового масштаба, изучивший бронзовые предметы эпохи, названной им Донгшонской — по имени деревни, где они были найдены. В Институте востоковедения мне дали телефон сотрудницы, географа по образованию, которая много раз бывала во Вьетнаме.

Инна Анатольевна Мальханова, к сожалению, тоже не смогла сказать ничего определенного, но снабдила меня адресом и рекомендательным письмом к своему вьетнамскому учителю Чан Дынь Зану и телефоном одного из своих учеников, которому она преподавала вьетнамский язык, сообщив, что его, Юры Ясносокирского, жена Инна работает в ханойских библиотеках, тоже знает вьетнамский язык и может чем-нибудь помочь.

...В один из свободных дней в Ханое я отыскал улицу 325, на которой живет Чан Дынь Зан. Профессору, преподававшему раньше в Ханойском университете географию, было уже за семьдесят. Он сказал, что ему знакома фамилия Голубев, однако ничего рассказать о нем не может. Но тут же засобирался и сообщил, что отведет меня в Институт археологии, к директору Ха Ван Тану.

Мы отправились пешком к этому институту, расположенному в 15 — 20 минутах ходьбы.

Ханой, который я знал главным образом по Шелковой улице и ее окрестностям, где постоянно прогуливаются приезжающие в город иностранцы, открылся мне по-новому. Он жил своей жизнью, в которой не было места суете, хотя люди и торопились по своим делам, покупали и продавали на перекрестке прямо с велосипедов зелень, мясо и рыбу — не для иностранцев, а для себя и, в общем-то, не обращали на меня внимания. И я впервые почувствовал себя здесь не чужим.

Ха Ван Тана в институте не оказалось, пришлось зайти к нему домой.

Нам открыли его комнату на втором этаже. Мы было устроились в деревянных креслах и начали пить традиционный чай, как появился хозяин. Выслушав нас, Ха Ван сказал, что о Голубеве как о личности ничего не знает, но завтра может показать его работы.

На следующий день, когда в назначенное время я переступил порог кабинета Ха Ван Тана в Институте археологии, меня ждала целая стопка книг с публикациями русского ученого.

Донгшонская культура

О том, как произошло первое знакомство с Донгшонской культурой, Голубев рассказывает в своем докладе на одном из конгрессов, проходившем в 1936 году в Тулуз-Фуа.

В мае 1925 года, находясь в провинции Тханьхоа, Голубев купил небольшую бронзовую вещицу, которая привлекла его внимание своей великолепной древней патиной. Из расспросов выяснилось, что вещица была найдена вместе с другими бронзовыми предметами недалеко от деревни Донгшон, на правом берегу реки Ма. Из-за недостатка времени ученый не смог тогда сам осмотреть указанное место, но, вернувшись в Ханой, сообщил о находке директору Школы Луи Фино. На следующий год Анри Парментье, шеф археологической службы Школы, приехал в Донгшон и начал здесь раскопки, которые велись затем в течение нескольких лет, принеся небольшой деревеньке мировую известность. Были обнаружены многочисленные захоронения тогда еще неизвестного типа. На небольшой глубине были найдены кости людей и среди них разнообразные бронзовые предметы, в том числе и так называемые бронзовые барабаны, аналогичные тем, что были описаны известным археологом Францем Хегером в 1902 году. Один из таких барабанов уже был в музее Луи Фино в Ханое, но его привезли из какой-то пагоды, расположенной в тонкинской провинции Ханам, и тогда его появление не вызвало особого интереса и отклика ориенталистов. Теперь же, после раскопок, все стало на свои места.