Вокруг Света 1996 №01

Я прошел многие широты, без устали отмечая последние чистые оазисы Земли, чтобы показать, что они еще есть, что надо приложить все усилия и уберечь их; я добрался до недостижимых, казалось бы, уголков Земли в поисках древних культур маленьких исчезающих народов. Как часто я поспевал туда буквально в последнее мгновение, присутствовал при переходе из вчера в сегодня и не скрою, что не раз мне приходилось попадать в места, где нельзя было найти даже следов народа, который заселял их до недавнего времени...

Совсем недавно я организовал экспедицию в каменный век, в Западный Ири-ан-Джая, западную часть Новой Гвинеи. Целью экспедиции был неисследованный район в глубине огромного острова, где люди живут первобытной жизнью, где джунгли самые непроходимые, а реки опаснее, чем в любом другом уголке земного шара. Нам предстояло пересечь порог самого большого из существующих в мире музеев естественной истории, ступить на землю, где каждый неверный шаг мог угрожать смертью.

Много лет назад я пересек Борнео от побережья до побережья, всего 2500 километров. Это была исключительная экспедиция благодаря множеству пережитых приключений и встрече с даяками, охотниками за черепами. Но путешествие в Ириан-Джая представлялось мне еще более экзотичным и сложным, на одну его организацию ушло более года.

... На поиски прошлого мы отправляемся на маленьком самолете. Пролетаем над ровным ковром джунглей, над извилистыми реками, над невысокими горными хребтами. Потом там и сям в лесу появляются поляны, небольшие пятна, на которых едва можно различить хижины папуасов. И снова обрывы и водопады, чья белоснежная, сверкающая на солнце пена так чудесно возникает из темного чрева леса...

Летать в Новой Гвинее — занятие довольно опасное. Ежегодно из-за туманов несколько самолетов разбивается в горах, часто в тех местах, которые обозначены на карте как «не до конца исследованный район». Пилотам нередко приходится совершать посадку на узенькой полоске земли, на подъеме, или взлетать на спуске, демонстрируя ловкость, мужество и даже способности к акробатике.

Мы приземляемся в Касанавейе на реке Мамберамо среди хижин. Нас с интересом разглядывает толпа папуасов. Взаимные улыбки и огромное любопытство... Потом мы медленно пробираемся по джунглям, среди деревьев, поросших густым мхом и лишайниками. Повсюду растут орхидеи, красно-фиолетовые и желто-оранжевые, белые и красные бегонии и другие тропические цветы, которые вместе с искривленными и покрытыми мхом стволами деревьев создают чарующую декорацию. Проникающий сквозь листву свет усиливает ощущение театральности.

Мы проходим по полянам с брошенными хижинами. Люди племени лани, где бы они ни останавливались, пусть даже на несколько часов, строят хижины из ветвей, бамбука, листьев и папоротника для защиты от дождя.

И вот, наконец, крошечная деревенька лани, воинственного племени, за которым еще до недавних пор ходила слава каннибалов. Связи лани с внешним миром до сих пор весьма ограничены. В обмен на ножи, спички и кастрюли нам предлагают гостеприимство в хижине, наполненной едким дымом.

Обитатели деревни — народ удивительный, умеющий жить в совершенной гармонии с природой, добывающий пропитание охотой и земледелием. Мужчины выглядят крепкими и, похоже, гордятся своими халимами (халимы — в научной литературе фаллокрипты, футляры, надевающиеся на детородный орган) из кожуры длинных кабачков, очевидным символом плодовитости. Многие натирают тело свиным жиром, украшают лоб птичьими перьями, нос и уши — кабаньими клыками, а на груди у них висят яркие ожерелья из раковин. Женщины — маленького роста и неуклюжи, отвислые груди выдают возраст. Они одеты в юбки из растительных волокон и носят на голове длинную сеть, спускающуюся на спину подобно мешку, в котором держат личные вещи, включая младенцев и поросят. Их пальцы часто ужасно изуродованны: это результат ритуальной ампутации в знак траура по родным. Так, палец за пальцем, племя лани жертвует часть себя в память о близких...

Повсюду бродят свиньи. Все важнейшие события человеческой жизни здесь так или иначе связаны с этими животными. Они — не только источник пищи, но и способ мирного разрешения любых споров и заключительная глава соглашения о мире, при котором обмен свиньями необходим.