Вокруг Света 1996 №07

А помехам здесь действительно взяться неоткуда: все население этих громадных владений, примерно равных по площади территории Сингапура с его тремя миллионами жителей, состояло из двух человек — Макса и его помощника, не считая меня — гостя. Впрочем, не будь я научным скептиком, может быть, я тоже насчитал бы тут никак не меньше трех миллионов обитателей — духи умерших аборигенов, похоже, витали в здешних местах повсюду. Во всяком случае, мне это показалось, когда я осматривал скальные образования между речушками и биллабонгами и вдруг увидел груды человеческих костей и черепов в расселинах между скалами, где когда-то аборигены хоронили своих покойников. Я было схватился за фотоаппарат, но Макс меня остановил: по договору с аборигенами фотографировать их усопших предков нельзя — табу. Однако я не удержался и под конец нашей прогулки, заметив ярко размалеванный скелет, — в свое время, судя по всему, это был важный человек — украдкой сфотографировал его, чтобы Макс не видел. Но табу есть табу, и, наверно, с этого и начались наши злоключения. Потом я этот снимок уничтожил, на всякий случай: хотя я научный скептик и не суеверный, но кто его знает...

Первый раз табу дало о себе знать на следующий день. Накануне, за ужином Макс гордо заявил:

— Ну, завтра вставайте пораньше, покажу вам наше пернатое царство.

И гордиться ему, действительно, было чем. По берегам биллабонга, куда мы вышли, расхаживали разноцветные цапли ростом метра в полтора; луга были заполонены тысячами уток и гусей; коршуны-рыболовы зорко всматривались вдаль из своих гнезд размером с солидный бочонок; пеликаны время от времени что-то заглатывали с видимым удовольствием. Добраться же сюда было не так просто. Прежде чем выйти на чистую воду, надо было преодолеть километра два по затопленным джунглям, где обыкновенная моторная лодка оказалась бесполезной из-за густо переплетенных корней деревьев и прочих растений.

Можно было, конечно, пройти пешком, но идти по вязкому болоту не очень-то приятно, к тому же и опасно: даже крупному крокодилу не нужна глубокая вода, чтобы спрятаться, — он легко может зарыться в тину, где его сразу и не заметишь. Но, слава Богу, у Макса была лодка на воздушной подушке, с очень маленькой осадкой. А двигалась и управлялась она при помощи быстро вращающегося кормового пропеллера и за счет перемены направления производимой им воздушной струи.

Добравшись до чистой воды, мы пересели в быстроходную моторную лодку и помчались по биллабонгам и речкам, вспугивая тучи птиц, а часто и крокодилов, мирно дремлющих на берегах с широко открытыми пастями — для самоохлаждения. Высадившись на берег, мы углубились в буш — так в северной Австралии называют очень густой, нерасчищенный лес, — время от времени натыкаясь на динго и валлаби. Побродив по этому зоопарку, где нет ни ворот, ни вольер, мы двинулись обратно, домой. И тут-то оно, нарушение табу, и сказалось.

Мы снова пересели в лодку с пропеллером, но не успели тронуться, как наткнулись на что-то острое, пробили воздушную подушку — и сели на мель. Пришлось шлепать по болоту, стараясь не упасть в темную воду, полную колючих пальмовых ветвей. Но я все же не устоял и плюхнулся в противную жижу, испустив громкое ругательство. И вдруг лес вокруг нас ожил. Из зарослей с визгом выскочило стадо диких свиней и в испуге промчалось мимо. Сидя в «грязевой ванне», я, к своему удивлению, заметил, что у некоторых из этих сравнительно небольших животных, весом около ста килограммов, из пасти торчат порядочных размеров клыки. Свиньи никогда не были эндемиками Австралии — их давным-давно завезли из Европы. И потом некоторые из них, должно быть, одичали. Но откуда у них клыки, как у диких кабанов? Может, это какая-то особая порода? Или просто игра природы — и обычные домашние животные обрели обличье своих далеких предков в результате естественного отбора? Как бы то ни было, эта клыкастая дичь приносит хороший доход австралийцам, в том числе и Максу. Немцы и австрийцы платят немалые деньги за право поохотиться, чтобы потом повесить у себя в доме ценный трофей — голову дикой свиньи.

На другой день нам пришлось проделать тот же путь, только в обратном направлении, чтобы добраться до чистой воды, где нас ждала лодка и рыбная ловля. На этот раз я обзавелся крепким посохом, наподобие костыля, чтобы в буквальном смысле не ударить в грязь лицом на предательском болоте. И поступил умно. Не прошли мы и полкилометра, как лежащая неподалеку коварная темная колода вдруг ожила и, метнувшись в сторону, скрылась под водой. Это был небольшой, двух-трехметровый крокодил, но я инстинктивно отшатнулся и наверняка повторил бы вчерашнее грязевое купание, если бы не дополнительная опора.

А Макс только рассмеялся:

— Да они вас гораздо больше боятся, чем вы их!

— Гм, они-то да, а как насчет их старших собратьев?

Макс-то знал свои места хорошо, я же черпал сведения из газет, и в одной из них был описан вот какой трагический случай.