Вокруг Света 2006 №04

Поэтому уже в десять лет Бену пришлось варить мыло и плавить воск для свечей в мастерской отца. Отдушиной служили книги: Джошуа в Бостоне уважали за честность, образованность и строгие моральные принципы, и его знакомые никогда не отказывались одолжить его сыну книги из скудных домашних библиотек, вывезенных еще из Англии и бережно хранимых. А еще Бен любил океан. Он рано научился плавать, часто удил рыбу с ровесниками. Родители боялись, что сын подастся в моряки (один из их сыновей уже успел исчезнуть, избрав этот путь), к тому же он не упускал случая продемонстрировать отцу свою ненависть к мыловарению. Однажды мальчик подговорил своих друзей ночью соорудить из камней (рядом на берегу строился каменный дом) маленький причал, чтобы было удобнее рыбачить. На следующий день пропажу камней обнаружили, и отец подверг сына экзекуции, несмотря на вполне веские аргументы мальчика о безусловной пользе рыболовецкого причала. «Все то, что безнравственно, не может быть полезно», — таков был вердикт отца. Но Джошуа пришлось поступиться принципами и отдать Бена в подмастерья к старшему из сыновей, печатнику Джеймсу, недавно вернувшемуся из Англии с закупленным там типографским оборудованием, хотя двум представителям семьи не полагалось заниматься одной профессией. Помимо изучения типографского дела Бен пристрастился к написанию баллад. Они так хорошо раскупались, что брат заказывал их ему одну за другой. Однако и здесь вмешательство отца (в последний раз) возымело свое действие: «Все поэты рано или поздно становятся нищими или бродягами». Тем не менее тщеславие юноши было удовлетворено. Когда брат начал издавать и печатать свою газету The New England Courant, 16-летний Бен по ночам (он знал, что ни отец, ни брат не позволят ему стать ее автором) сочинял письма от имени некой вдовушки Сайленс Догуд и по утрам просовывал их под дверь типографии брата. Письма эти (всего он сочинил 16 штук), в которых содержалась едкая сатира на общественные нравы, облеченная в рассуждения немолодой женщины о своей жизни, вызвали восторг у читателей. Брат был доволен успехами анонимного сочинителя, но когда Бен, не удержавшись, признался в своем авторстве, пришел в ярость. Джеймс выгнал Бена из типографии, преподав ему отличный урок: не стоит поощрять свое самолюбие столь открыто. Отец в этот конфликт не вмешался. Оставаться дальше в Бостоне не было смысла. И Бен задумал побег — по тем временам это равнялось преступлению, в основном в бега подавались провинившиеся слуги, рабы или уголовники. Собрав немного денег, он сел на корабль, который доставил его в Нью-Йорк, а через несколько недель на утлом суденышке Бен добрался до Филадельфии. Голодный, оборванный и мокрый от постоянного пребывания на палубе во время шторма, он шел по главной улице города Маркет-стрит. Поравнявшись с булочной и выудив из кармана последний трехпенсовик, попросил хлеба. Булочник, к восторгу Франклина, протянул ему три огромных пышных рогалика — таких в Бостоне не выпекали. Засунув два под мышку, он на ходу жевал третий, шагая по улице. Тогда-то его и увидела впервые будущая жена Дебора Рид, которая вышла погреться на солнце у входа в свой дом. Высокий, широкоплечий, крепкого телосложения, с проницательными серыми глазами, Франклин не был красавцем, но обладал притягательной для женщин мужественной привлекательностью. Судьба приведет Бена в дом семьи Рида в качестве постояльца, но это будет после того, как он найдет работу в одной из двух печатных мастерских Филадельфии — города, несравнимого по уровню своего развития с провинциальным и сонным Бостоном.

Кредит доверия, или вынужденное путешествие