Вокруг света на мотоциклах

Один день я провел в альпинистском центре Тамгалы – это ущелье в горах Тянь-Шань, примерно в двух часах от Алма-Аты. При финансовой поддержке компании «British Airways» Unicef реализует здесь проект, в котором 22 000 казахских школьников в возрасте от семи до четырнадцати лет могут попробовать себя в скалолазании, вместо того чтобы без дела шляться по улицам. С крушением коммунистического режима местных подростков накрыла волна социальных проблем, наркомании и криминала. Но на соревнованиях в скалолазном центре я увидел, что это новое занятие очень помогает детям воспитать уверенность в себе, приучает их к здоровому образу жизни, здесь они заводят новых друзей и совершенствуют свои социальные навыки. По данным Unicef, в школах, где оборудованы специальные стенки для скалолазания, дети гораздо меньше прогуливают. На следующий день мы съездили в гости к одной из лучших скалолазок, 14-летней Акмараль Доскараевой. Она живет в бедном городе неподалеку от Алма-Аты и ездит в Шаныракскую школу. На вчерашних соревнованиях она заняла второе место. Поездка в гости к Акмараль оказалась очень тяжелой морально: ее мама, Гульбашим, рассказала нам о непростой жизни их семьи и своих надеждах. Слушая через переводчика поразительную историю Акмараль и Гульбашим, я не мог не посочувствовать им. Гульбашим и ее муж рискнули приехать в Алма-Ату из деревни в поисках работы. Полгода они не могли найти жилья и все это время не знали, увидят ли снова своих детей, оставшихся в деревне. Пока мать рассказывала, я видел по лицу Исмераль, 7-летней сестры Акмараль, что этот ужас все еще преследовал ее. Иногда родителям здесь не удается вернуться к детям, потому что город становится для них ловушкой. Им мало платят, и они не могут ни поехать в родную деревню ни забрать к себе детей.

Жили они в крошечной хибарке. В одной комнате была кухня и ванная, в другой – гостиная и спальня. Все помещение меньше, чем ванная в моем люксе в отеле. Младшая сестра Акмараль была принаряжена и напомнила мне Кинвару. Утром 12 мая, когда мы выехали из Алма-Аты и направились в Чарынский каньон, я смотрел на фотографию дочек на лобовом стекле и думал о доме. Поездка началась всего четыре недели назад, но мне уже ужасно хотелось их увидеть. Я не мог себе представить, как оставил бы своих детей и ушел на заработки, не зная, увижу ли их снова. Акмараль – сильная личность. Когда она карабкалась по крыше спортзала в школе, я видел в ней гордость и веру в себя, заработанные в спорте. Вроде бы, учить детей скалолазанию – такая простая идея, но в той школе она изменила много жизней.

Как обычно, до каньона нас сопровождал надоевший до черта полицейский эскорт. Глупо было ждать, что его не будет. За двадцать минут мы выехали из Алма-Аты, оставив позади ее крикливое богатство, автомобильные салоны и дорогие рестораны. Еще парочка часов езды на восток, и плодородные, орошаемые сельскохозяйственные угодья, утоляющие нужды города, уступили место плоской иссушенной пустыне. Мы свернули с главной дороги на трассу, ведущую к российской границе, и поехали по равнине к Чарынскому каньону. Местность походила на Южную Калифорнию, вот только путь нам периодически преграждали пастухи на мулах, которые погоняли растянувшиеся на всю дорогу стада овец и коз. В конце концов, когда мы уж совсем потеряли надежду остаться в одиночестве, полицейская «Лада» отъехала в сторону и отстала, указав нам дорогу к каньону. Мы еще немного проехали мимо брошенных пограничных пунктов, которые двадцать лет назад сторожили исключительно важную советско-китайскую границу. Эта огромная по протяженности граница считалась почти незащищенной, что в советские времена порождало шутки. Например: китайцы учат свои войска передвигаться только небольшими подразделениями – тысяч по десять солдат, не больше.