Вокруг света под водой (сборник)

Вскоре стало ясно, что мы не успеем откачать достаточно балласта, прежде чем корабль превысит максимальную глубину, на которую нам разрешено погружаться. Я умышленно ждал, пока было можно, и наконец кивнул Хэррису:

— Полагаю, что ждать больше нельзя, Хэррис. Продувайте балласт.

— Продуть носовую группу! Продуть кормовую группу! — моментально подал команду Хэррис.

Столь же быстро отреагировал и Рауч, пальцы которого уже лежали на переключателях клапанов продувания цистерн главного балласта. После двух быстрых движений воздух высокого давления с шумом ворвался в главные балластные цистерны «Тритона». Хэррис подождал, пока погружение лодки заметно замедлилось, затем дал Раучу сигнал, показав сжатый кулак, и одновременно приказал:

— Стоп продувать!

Шипение воздуха высокого давления прекратилось. Мы облегчили корабль на несколько сот тонн, и его непроизвольное погружение приостановилось на глубине меньшей, чем максимально допустимая. Но на этом дело не кончилось.

Стрелки глубиномеров начали движение в обратном направлении. «Тритон» теперь всплывал на поверхность, сначала медленно, затем со все возрастающей скоростью.

Пока «Тритон» стремился вверх, я молча наблюдал, какие меры будут предприниматься. Именно в таких ситуациях люди становятся настоящими подводниками. Я с удовлетворением заметил, как Рауч, не отрывая глаз от Хэрриса, уже положил руку на переключатели клапанов вентиляции цистерн главного балласта. Тамм тоже внимательно за всем следил. Скорость подъема «Тритона» все нарастала, и наконец Хэррис дал команду:

— Открыть клапаны вентиляции цистерн главного балласта!

Послышались слабые стуки механизмов открывания клапанов, и все мы услышали, как воздух выходит из цистерн. Но Хэррис продолжал следить за глубиномерами. Вот он подал следующую команду:

— Закрыть клапаны вентиляции цистерн главного балласта!

Теперь его задачей было задержать в цистернах достаточно воздуха, чтобы сохранить небольшую положительную плавучесть. Я с удовлетворением отметил, что он не дал команды Раучу остановить дифферентовочный насос, который продолжал откачивать воду из уравнительных цистерн.

Всплытие «Тритона» прекратилось внезапно. К этому времени корабль уже совсем не имел хода. Когда диффе-рентовка подводного корабля серьезно нарушена, удерживать его на той или иной глубине можно лишь при помощи изменения плавучести, уменьшая или увеличивая объем воздуха в балластных цистернах. Подходящим сравнением было бы назвать это подводным воздухоплаванием.

Однако Хэррис стравил слишком много воздуха, поэтому «Тритон» стал теперь тяжелее и начал снова погружаться. По мере того как корабль погружался, воздушная подушка, остававшаяся в балластных цистернах, все больше сжималась, плавучесть уменьшалась, а скорость погружения увеличивалась. Но Хэррис был готов к этому. Когда глубина несколько увеличилась, он снова дал команду продуть цистерны, но на этот раз продувание длилось значительно меньше. Погружение снова приостановилось, и корабль начал всплывать. Когда «Тритон» стал приближаться к поверхности, Хэррис опять открыл клапаны вентиляции цистерн главного балласта и стравил большую часть воздуха.

Тем временем дифферентовочный насос продолжал откачивать воду из уравнительных цистерн. Постепенно амплитуда перемещения «Тритона» вверх и вниз уменьшалась, по мере того как корабль удифферентовывался. Когда цистерны главного балласта полностью заполнились водой и воздуха в них уже не оставалось, «Тритон» наконец замер без движения в положении довольно ненадежного равновесия; вес подводного корабля точно соответствовал весу вытесненной им воды.

Результаты учения удовлетворили нас полностью. Вскоре после устранения «неисправности» огромные винты «Тритона» снова начали уверенно вращаться, и мы возобновили свой путь на северо-запад.

На следующий день в десять часов тридцать минут вечера у нас случилась большая беда. Представление о том, что произошло, я получил, когда Фиерс позвонил мне в каюту. Вот уже несколько дней мы наблюдали довольно сильную течь в сальнике правого гребного вала, которая постепенно увеличивалась. Теперь, по словам Фиерса, положение стало тревожным. Фиерс и Шеллман находились в нижнем отделении машинного отсека, я тоже поспешил туда.

Обнаружить течь не представляло труда. Вода сплошным потоком прорывалась между фланцем и сальником, через который гребной вал выходит из корпуса лодки; брызги и пена разлетались вокруг перпендикулярно к линии вала, заливая площадку над валом, изогнутые обводы корпуса и узкий мостик для прохода. Чтобы прикрыть соседние механизмы, у места течи натянули тяжелый брезент. Шеллман и трое старшин, насквозь промокшие, находясь в опасной близости к вращающемуся гребному валу, изо всех сил старались уменьшить поток воды.

Из-за страшного шума разбрасываемой воды, которая с силой била по настилу палубы и другим конструкциям машинного отсека, разговаривать было почти невозможно. Я прокричал у самого уха Фиерса:

— Боже мой, давно ли это происходит? Фиерс наклонился к моему уху: