Вокруг света в первый раз

"Спустя шесть дней, — рассказывает Пигафетта, когда некоторые из наших отправились в лес рубить дрова, они снова встретили великана, разрисованного и одетого так же, как и первые. Приблизившись к матросам, он сначала прикоснулся к своему лицу, груди и голове, потом то же сделал и с матросами, а затем поднял руки к небу. Явившись на корабль, он удивил нас своим особенно высоким ростом и понятливым, умным лицом. Он танцевал и прыгал с такой силой, что весь корабль дрожал. Мы оставили его у себя на несколько дней и научили произносить некоторые испанские слова, которые он повторял за нами так громко, что заглушал нас. Мы прозвали его Иоанном.

Магеллан наградил его подарками и отпустил домой. Но на следующий день Иоанн снова появился и принес Магеллану в благодарность одного гуанако[6].

Магеллан прозвал туземцев патагонцами, что значит гусиные лапы, за те звериные шкуры, которые они носили на ногах. Страна эта и до сих пор называется Патагонией.

Тем временем самая холодная часть зимы уже прошла, и путешественники начали подумывать об отъезде. Теперь на всех кораблях Магеллан поставил капитанами своих друзей, людей надежных и верных. Так как один из кораблей погиб, то во флотилии Магеллана осталось теперь всего лишь четыре корабля. Серрано, капитан погибшего корабля, занял место Картагены на "Консепсии". Вместо Мендозы на "Виктории" был назначен капитаном Барбозо, родственник Магеллана, а Мескита остался на старом месте.

Магеллан понимал теперь, что ему, прежде всего, надо иметь надежных руководителей.

Перед отъездом мятежные капитаны были свезены на землю и оставлены там с большим запасом провизии и напитков. Об их судьбе более ничего неизвестно. На ближайшем холме Магеллан оставил испанское знамя в знак того, что страна отныне принадлежит Испании.

Рис. 6. Магелланов пролив.

После пяти месяцев отдыха, маленькая флотилия покинула залив и направилась на юг. Много еще раз ей пришлось бороться с бурями и штормами, много раз она останавливалась, не видя исхода из своего предприятия. Наконец, через два месяца корабли проплыли мимо мыса, известного в географии под именем мыса "Одиннадцать Тысяч Дев". За этим мысом сверкала узенькая полоска воды, ведшая в глубь страны.

Это был вход в долгожданный пролив, который в настоящее время носит название Магелланова пролива.

6 В Тихий океан!

Магеллан уже много раз обманывался в своих надеждах. И теперь неуверенный, что перед ним лежит пролив, он не решился войти в него со всем флотом. Он послал на разведки два корабля — "Консепсию" и "Санто-Антонио", под начальством Серрано и Мескиты, с поручением исследовать проход. Сам же вместе с "Тринидадом" и Викторией" остался у входа ждать известий.

Но во время ожидания разразилась такая буря, что Магеллан должен был поднять якоря и пустить корабли обратно в море. Корабли Серрано и Мескиты тоже старались повернуть обратно. Но они не смогли держаться против ветра и пустились поэтому снова вперед, в залив, где им казалось не было никакого выхода. Путешественники уже считали себя погибшими, так как думали, что ветер разобьет их о прибрежные скалы, — как вдруг в углу залива они увидели выход. Радостные они направили туда корабль, и выход привел их к новому проливу. Они продолжали итти вперед и попали на этот раз в глубокий широкий бассейн, оттуда снова в пролив, пока не увидели перед собой на юге громадное водное пространство. То был еще неизвестный тогда никому и долгожданный Великий или Тихий океан — путь в Индию. Не решаясь продолжать одни путь, путешественники повернули обратно, чтобы поскорей передать Магеллану радостную весть.

Магеллан же с большим беспокойством ждал в это время посланную эскадру. Два дня прошло, а о ней не было ни слуху, ни духу. Он уже начал опасаться за их судьбу. Наконец, на третий день в проливе показались ожидаемые корабли, которые на всех парусах, расцвеченные флагами, быстро приближались к адмиралу.

Подойдя к кораблям, новоприбывшие выстрелили из пушек и громкими торжествующими криками возвестили остальным об успехе своего предприятия. Радость охватила всех. Гордо распустив паруса корабли направились в пролив. Они были уверены, что теперь-то желанный проход перед ними.

Перед отъездом Магеллан обратился ко всему экипажу и спросил, как теперь поступить: вернуться ли домой и рассказать о своем открытии, или же продолжать путь дальше? Все высказались за продолжение пути. Они были уверены, что желанная цель — Индия — уже недалеко. Никто, конечно, не подозревал, что пройдена самая легкая часть пути, что впереди их ожидают такие бедствия, о которых они и понятия не имели в Атлантическом океане.

Против предложения был лишь один штурман Гомец, да и то лишь потому, что завидовал Магеллану. Конечно, он этого не высказал, но поставил на вид, что провианта у них хватит лишь на три месяца, а сколько продолжится путешествие — никто не знает. Но Магеллан ответил, что они скорее будут есть кожу, которой обиты их корабли, чем повернут обратно, и запретил всякий дальнейший разговор об этом.