Вокруг света за 80... свиданий

Мне понравился наш сегодняшний разговорный марафон. Однако я чувствую себя виноватой, что ты опять сидишь допоздна. Следующий марафон — за мой счет: я встану пораньше (следует соблюдать справедливость).

Мы редко беседовали больше двух часов (после ужасного шока, вызванного первым телефонным счетом, постарались выбрать самые дешевые тарифы), поэтому постоянно недосыпали и тревожились, что вечно опаздываем на работу или на встречи с друзьями по вечерам.

Хорошо только одно: стресс и волнение действовали на меня благотворно, то есть я потихоньку худела. К тому времени как Гарри доберется в Лондон, меня можно будет считать клинически безумной, но по крайней мере буду хорошо выглядеть в шортах.

Аэропорт Хитроу, одиннадцать часов утра; я сижу в прокуренном мрачном кафе, ожидая, пока прилетит Гарри.

Правда, я почти не замечаю окружающего. В теле бушевало так много адреналина, что я боялась улететь в астрал. Пила травяной чай в надежде успокоить нервы, но и чай, и нервы вызывали поминутную потребность сбегать в туалет. Каждый раз, заскакивая туда, я беспокоилась, что пропущу момент, когда выйдет Гарри, а потом смотрелась в зеркало, видела, какой растерянной выгляжу, и снова начинала нервничать.

Но все мгновенно исчезло, как только он показался в дверях. Ни малейшей неловкости, никакого волнения. Одна только радость, оттого что он здесь.

Подумать только, какая несправедливость: после такого длительного полета он выглядит потрясающе, я же после короткой поездки похожа на чучело! Но, так или иначе, как всегда неотразимый, он прошел через барьер, безошибочно найдя самый короткий маршрут, широко улыбнулся, прошептал: «Привет, беби», — швырнул сумки на землю и крепко меня обнял.

Я уткнулась ему в шею и молча обняла в ответ. Я была так счастлива видеть его, что лишилась дара речи. Даже не смогла его поцеловать. Только стояла, прижавшись к нему, ероша его волосы, пытаясь осознать тот факт, что после переписки, телефонных звонков и ожидания он наконец-то здесь, в Лондоне.

Должно быть, мы выглядели как Пастер, рекламирующий «Любовников, воссоединившихся в аэропорту», но мне было все равно. Я не испытывала ничего, кроме облегчения. Все равно что поздно ночью вернуться из школьного похода, едва не падая от усталости, увидеть родителей, ожидающих прибытия автобуса, и понять, что в этом мире все хорошо.

Теперь настала моя очередь разыгрывать гида, и эта роль мне очень понравилась. Мы осмотрели гигантский буддийский храм рядом с Уимблдоном, наблюдали стада оленей в Ричмонд-парке. Широко раскрыв глаза, бродили по продуктовому отделу «Хэрродз» и изводили пассажиров в автобусах песней «Не хочу ехать в Челси».

Я объясняла тайну мармайта, телетекста, кроссвордов из «Телеграф», взбитых сливок и ночных автобусов. Не в силах найти паб, где подавали бы еду после двух часов ночи, я попыталась, хоть и безуспешно, создать прецедент для английских законов о лицензировании. Я также старалась объяснить, почему Гарри не может найти места, где подавали бы приличные коктейли. Британцы пьют пиво, чтобы становиться общительными, вино — чтобы казаться утонченными, и коктейли — чтобы напиться до потери сознания. Даже названия коктейлей словно определяли намерения пьющего. Американцы, довольно умеренно увлекающиеся алкоголем, назвали свои коктейли «Манхэттен» и «Космополитен». У британцев же имелись «Скользкий сосок» и «Секс на пляже».

Гарри влюбился в мою квартиру, и его присутствие заставило меня понять, как я истосковалась от одиночества. Как скучала по жизни вдвоем — совместной стряпне, музыке на кухне и даже работе в отдельных комнатах.

Только с кофе вышла неприятность. Гарри привез «Питс», свою любимую марку кофе, но моя кофеварка на второй день сломалась. Пока Гарри занимался починкой, я призналась, что купила кофеварку на распродаже подержанных вещей, тринадцать лет назад, за пятьдесят пенсов.

— Поэтому ее и продавали так дешево, — пренебрежительно бросил он.

— Хочешь сказать, имелись все шансы, что она сломается через тринадцать лет? — злорадно хмыкнула я.

В духе «доступа во все области жизни» Гарри предстояло познакомиться с моими родителями. Я нервничала, зная, что нервничает Гарри, и втайне считала, что родители, должно быть, тоже немного волнуются. И если беременная женщина ест за двоих, женщина, знакомящая родителей со своим бойфрендом, от волнения ест за четверых. Я загрузилась гигантским количеством изделий итальянской кондитерской за углом, и мы отправились в путь.