Вокруг того света. История и география загробного мира

Известны и случаи, когда люди покидали Царство мертвых, сохранив свое прежнее тело и память. Обычно это удавалось тем, кто попадал в Аид живым: Орфею, спустившемуся за Эвридикой, Одиссею и его спутникам, Тесею… Гораздо реже это удавалось умершим. Тем не менее прецеденты существуют.

Коринфский царь Сизиф заковал бога смерти Таната и на некоторое время избегнул смерти. В конце концов жизнелюбивый царь все-таки оказался в Царстве мертвых, но он заблаговременно принял меры для своего освобождения оттуда: об этом писал Эсхил в несохранившейся драме «Сизиф-беглец». Драматург поведал, что, умирая, Сизиф попросил жену, чтобы она не совершала над его телом похоронных обрядов. Когда Аид и Персефона не получили положенных им жертвоприношений, они забеспокоились, и Сизиф попросил отпустить его в мир живых, чтобы приструнить супругу. Боги поверили и позволили ему вернуться на землю. Однако жену Сизиф не приструнил, похоронные обряды не совершил, а остался жить, как если бы он и не умирал. Правда, когда ему все-таки пришлось умереть окончательно, он был наказан за свою изворотливость и с тех пор обречен вечно втаскивать в гору тяжелый камень, который вечно скатывается обратно.

Избегли смерти и дочери Ориона[129], Метиоха и Мениппа, – замечательные ткачихи, ученицы Афины, которые добровольно принесли себя в жертву, чтобы отвратить от родного края эпидемию чумы. Они «вонзили сами себе челноки около ключиц и вскрыли себе горло», после чего отправились в Царство мертвых, но Аид и Персефона пожалели девушек и вернули их к жизни. Правда, людьми они уже не стали, но мертвые тела их исчезли, а на небо вместо них поднялись две кометы[130].

Семеле, матери Диониса, тоже удалось выйти из загробного мира, причем не просто живой, но и бессмертной. Она получила новое имя – Фиона (Тиона) – и вместе со своим сыном отправилась на небо (но, в отличие от дочерей Ориона, не в качестве звезды, а в качестве богини).

Отдельные римские поселенцы проникали на территорию Аида еще во II тысячелетии до н. э. Эней, спустившийся в Аид с помощью кумской сивиллы, встретил здесь своего соратника Палинура, а на Елисейских полях – своего отца Анхиза. Но в те далекие времена, когда до основания Рима оставалось еще несколько столетий, Палинур, Анхиз и сам Эней, уже связанные с нарождающейся латинской традицией (напомним, что Анхиз и Эней стали прародителями римлян), еще не успели отойти от троянского вероисповедания, которое, если верить Гомеру, полностью совпадало с греческим.

К тому времени, как был основан Вечный город, римляне, отказавшись от греческого Царства мертвых, создать свое собственное толком не сумели. Их души, называемые манами, обитали под землей в неблагоустроенном и малоисследованном царстве, управляемом второстепенным богом Вейовисом. В его владения вел единственный вход, находившийся на Римском форуме и заваленный камнем. Трижды в год (24 августа, 6 октября и 8 ноября) его открывали, давая манам возможность погулять по земле.

Манам приносили жертвы, впрочем очень скромные. Овидий пишет в «Фастах»:

Рады они черепкам, увитым скромным веночком,
Горсточке малой зерна, соли крупинке одной,
Хлеба кусочку в вине, лепесткам цветущих фиалок:
Все это брось в черепке посередине дорог[131]

.

От земных грехов и подвигов судьба умерших римлян мало зависела, а об их занятиях и образе жизни в загробном мире сведений практически не сохранилось. Правда, особо выдающиеся покойники могли стать «ларами» – божествами-покровителями семьи или даже государства в целом. Разница между манами и ларами малоуловима, их часто путали. Но в целом судьба ларов была, видимо, предпочтительнее: они жили не в темном подземелье, а в специальных шкафчиках-ларариях, стоявших возле очага. Римляне периодически открывали дверцы шкафчиков, например чтобы лары могли принять участие в семейном торжестве. Для них ставили пищу и питье, а по праздникам жилища ларов украшали цветами.

Что же касается покойников особо зловредных либо непогребенных, они могли превратиться в лемуров (ларвов). Им был посвящен праздник «Лемурии», который отмечался три ночи: 9, 11 и 13 мая. Лемуров кормили черными бобами и потом изгоняли при помощи грохота медных тазов, которыми ударяли друг о друга. Впрочем, лемуры, как и обычные маны, жили под землей и не слишком часто навещали живых.