Вокруг трона Медичи

Она привезла из Флоренции свою прекрасную мебель (письменный стол можно увидеть во дворце Питти; он и сегодня производит сильное впечатление), произведения искусства, восхитительные драгоценности. Она часто уносилась мыслями в родную Флоренцию, которую так любила и где любили ее. Но печальные вести с родины она старалась не принимать близко к сердцу: при этом дворе ей тоже было хорошо.

В 1711 году она с мужем ездила на императорскую коронацию во Франкфурт, и в этом же году у ее мужа случился сердечный удар. Его состояние здоровья долго оставалось неважным, но потом он вернулся к нормальной жизни. В 1716 году курфюст снова тяжело заболел, «грудной болезнью», как писала Анна-Мария. 5 недель она провела у его постели как сестра милосердия. Его положение ухудшалось. Он не мог лежать, задыхался. 8 июня 1716 года, приняв святое причастие, он умер.

При всем внешнем благополучии этого брака потомства от него не появилось. Известно, что у Анны-Марии случился выкидыш, который объясняли «расстройством, полученным ею от мужа, ибо хотя он ее очень уважал и любил, благодаря широте своего горячего сердца часто отвлекался на другие увлечения». Принцесса ездила в Аахен принимать ванны, «чтобы способствовать плодовитости», но напрасно.

Таким образом, Фердинандо заживо гнил от сифилиса, Анна-Мария уехала в Дюссельдорф и страдала от своего бесплодия, Джан Гастоне считался неудачным ребенком.

Козимо заставил своего брата кардинала Франческо Медичи сложить сан и попытаться дать Тоскане наследника. Кардинал был полной противоположностью своему брату: жизнелюбивый, хотя и князь церкви, снисходительный к недостаткам, любящий мирские удовольствия и чрезвычайно прожорливый. Хотя Франческо было всего 48 лет, он являл собой гору мяса, изуродованного оспой, с огромным животом, с непроходящей одышкой. Здоровье его было сильно подорвано неумеренностью, он страдал подагрой и катаром. В жены ему предназначалась юная Элеонора, дочь Винченцо Гонзаго, герцога да Гуасталла, родственница Медичи по материнской линии. В 1708 году пятнадцатилетняя Элеонора стала женой Франческо Медичи. Гротескная свадьба, проведенная при замшелом, окостенелом дворе Медичи, была насмешкой над жизнью и любовью. Новобрачная нашла «молодого» супруга таким отвратительным, что не сразу смогла согласиться на близость с ним. Она всеми силами старалась избегать мужа, а он – никогда не выпускать ее из поля зрения, что очень ее стесняло. Но Элеонора скоро освободилась от этого ярма. Едва через два года после венчания болезни сделали свое дело: Франческо Медичи умер в объятиях своего мавра Эммануэля, который долгое время наставлял его и лечил от водянки.

Со смертью Франческо погибла последняя надежда Козимо на наследника по мужской линии. Все, что он мог сделать – это отыграться «на лакеях, пажах и грумах своего брата, о большинстве которых он заботился в их молодости за их пригожесть, а потом они вырастали в поместьях упомянутого принца и служили ему сводниками и доставляли ему других красивых мальчиков и компаньонов… Некоторых выгнали, другие отправились на галеры».

Что касается его вдовы Элеоноры Гонзаго, то она нашла утешение у своих французских лакеев, которых она нашла более соблазнительными, чем пожилой муж, и родила двух сыновей, Миньона и Франческо.

Один из дипломатов писал в своем письме: «Как простить ей, что все мольбы и все красивые молодые парни, которые попадались ей на каждом шагу при жизни кардинала, не могли заставить ее сослужить Тоскане такую службу (родить наследника), а после его смерти она грешит со всеми лакеями, чтобы увеличить число сирот!»

Итак, надеждой семьи становился младший сын герцога, Джан Гастоне.

В детстве он страдал от недостатка внимания из-за сложных отношений родителей и оставался заброшенным после их разрыва. Современники отмечали, что он почти всегда казался молчаливым и печальным, уединялся и плакал один в своей комнате. Окружающие размышляли, в своем ли он уме. Очевидно, ребенок страдал какой-то формой депрессии.

Джан Гастоне никто не принимал во внимание.

Когда ему исполнилось 23 года, отец решил его женить. Выбор пал на богатую вдову, Анну-Марию-Франческу, дочь герцога Саксен-Лауенбургского и вдовы графа Пфальцского. Это была грубая, неприятная женщина, несколько неряшливая, огромная и грозная на вид, с «суровым некрасивым лицом и массивными нескладными конечностями». Она интересовалась только охотой, лошадьми и своими богемскими поместьями. У нее не было особого желания снова выходить замуж, она пошла на этот брак только под давлением императора и определенно не намерена была переезжать во Флоренцию. Фактическим условием брака было пребывание ее и предположительно ее мужа в Богемии.

Молодые обвенчались в Дюссельдорфе, но недели через три молодая жена, к полному отчаянию Джана Гастоне потребовала возвращения в свои поместья.